– … если к вашему «богатому внутреннему миру» добавить хоть каплю из его скромной кучки, то все «хорошее», что вас переполняет, – затопит этот в меру засранный город.

Поросячьи глазки несколько раз моргнули, брови сошлись к переносице, карлик с интересом наблюдал, как обрюзгшее лицо меняет все цвета радуги.

– Ах ты, фашист поганый! Сам ты мешок с дерьмом! У нас дерьмокра… тьфу ты… демократическая страна и все имеют равные права засирать улицы! А у меня этих прав может в разы больше твоего, – я инвалид первой группы! Чего-то не нравиться, бери и убирай дерьмо с улиц, – твое право, а меня все устраивает! Я – женщина свободная.

– То есть, свобода, – это быть в дерьме по уши, лишь бы не заставляли его убирать?

Выудив из кармана упаковку влажных салфеток, Исра, морщась, вытирал ладонь. Скептически осмотрел результат, скомкал, толстуха проследила полет грязной салфетки, карлик невинно улыбнулся и достал свежую. Снова тщательно тер, – грязный комок спикировал на асфальт, Тоби яростно кинулся за ним, растягивая поводок. Карлик медленно отступал под испепеляющим взглядом толстухи, словно мальчик – с – пальчик, за неимением хлебных крошек, отмечая путь скомканными салфетками.

– Да! Это мое суверенное право!

Толстуха медленно и неумолимо наступала на отступающего карлика. Исра использовал последнюю салфетку, обернулся, в поисках урны, пожал плечами и бросил пустую упаковку в дыру канализационного люка. Вместо ограждения из темного отверстия торчат куцые листики на высохших ветках.

Я заподозрил недоброе, – Исра замер у отверстия, плечи поникли, взгляд сверлит землю. Толстуха хмыкнула, презрительно сплюнула ему под ноги, тяжело повернулась, крохотные глазки провернулись в орбитах, намечая маршрут.

Тоби решил помочь хозяйке, звонко тявкнул, подбежал к черным туфлям, задняя лапка приподнялась, на заляпанной мордочке проступило задумчивое выражение. Исра, не меняя позы, легонько пнул тузика пяткой под зад. Обескураженный лай канул в темном чреве канализации, следом прошуршал конец поводка, выскользнувший из потной ладони хозяйки. Земля задрожала от частых подземных толчков.

– Тооби-ии-и! – С невероятной для такого тучного тела прытью, женщина ринулась к люку.

И первый же шаг ее подвел. Поскользнувшись на салфетке, собрала по инерции еще несколько, толстые руки откинулись назад, пытаясь обнять весь мир. Огромное тело взлетело в воздух, замерев на мгновение параллельно земле…

Меня подбросило, на соседней улице сработала сигнализация, редкие прохожие бросились врассыпную, кто-то лег и накрылся руками.

Я ожидал криков, мата, проклятий, чего угодно, но… Лишь тихий стон срывается через стиснутые зубы. В распахнутых крохотных глазках отражаются плывущие облака, женщина лежала, раскинув руки, одинокая слеза прорвала запруду набрякших век, скатилась, потерявшись в складках лица. Из темноты люка яростно лает Тоби.

Исра медленно обошел распростертое тело, выпученные глаза поворачиваются в орбитах, следуя за горбатой фигурой. Нависая прямо над ней, он внимательно всмотрелся во влажные глаза, утвердительно кивнул, грустная улыбка искривила толстые губы.

– У вас перелом шейного позвонка, и… судя по запаху, кишечник решил избавиться от содержимого. Поздравляю, очень скоро вы будете по уши в том, что определили мерой своей свободы.

Она замычала, глаза быстро наполнились слезами, ручейки текли по толстым щекам, заполняя многочисленные ямочки и складки.

– Ну, что вы. – Развел ручками карлик. – Радуйтесь, теперь никто и никогда не оспорит вашего суверенного права жить в дерьме. Остаток жизни вы проведете прикованной к постели, регулярно гадя под себя и лежа в этом самом подолгу, ибо не найдется желающих… да и просто способных поднять такую тушу, чтобы убрать. Ваши принципы будут неколебимы. А если в минуту слабости и отчаяния, вам захочется пойти на попятный и возникнет неодолимое желание подтереть себе зад… Даже этого не сможете. Если вас это утешит, – тут нет вашей вины. Виновата случайность. Случайность и грязные салфетки, что вместо урны оказались у вас под ногами. Но это ведь мелочь, верно? Главное, – демократия соблюдена. А ради торжества справедливости можно пойти и на жертвы…