– Я сказал ей, что отнесу тебе завтрак в постель. Подразумевается, что как гостеприимный хозяин я должен развлечь тебя беседой. Так что как минимум полчаса у нас есть.

– Так и сказал про постель?

Она готова была провалиться под землю от стыда. Заодно не придется показываться на глаза хозяйке.

– Мы ведь семья и друг другу не врем, – ответил Дима, поглаживая ее вдоль спины. – Особенно об очевидном. Расслабься, все ведь хорошо, здесь тебя никто не осудит. Тем более Машенька, она тебя любит.

Пока он говорил, его руки оказались у Кати под майкой и уже расстегнули застежку лифчика. Вздохнув, она сдалась, позволила снять с себя все это разом и подалась навстречу его ладоням.

– Ты мне правда нравишься, с самого начала, – прошептала она. – Но как-то все неожиданно вышло. Я оказалась не готова.

– Я тоже. Мы непременно поговорим об этом. Позже.

Но позже надо было идти вниз – Мария Андреевна и так вчера работала одна весь вечер. А еще Дима непременно хотел накормить Катю завтраком – тот, что он принес, совсем остыл.

Он оказался прав. Ее встретили так же приветливо, как и всегда, никто не смотрел косо. Уличив момент, когда Димы не было рядом, Мария Андреевна шепнула, что не родилась старухой, в ее жизни тоже случалось всякое и стесняться здесь совершенно нечего.

– Надеюсь, ты станешь бывать у нас почаще, – улыбнулась она, погладила девушку по плечу и отошла: Сима спрашивала, остались ли еще белые салфетки или ей сгонять за ними в магазин.

Теперь, сидя за столиком у окна в пустом еще кафе, доедая десерт и не спеша потягивая капучино, Катя ощутила полное удовлетворение и покой. То редкое состояние, когда вообще ничего не хочется, только лениво наслаждаться сонным недеянием, свободой от желаний и необходимости куда-то спешить.

Было бы здорово просидеть вот так до закрытия, наблюдая за суетой вокруг и ни о чем не заботясь. Но Катя прекрасно понимала, что это невозможно, что ей придется уйти. Более того, ей нужно уйти, вернуться в свое убежище, привести мысли в порядок. С Димой было очень хорошо, но слишком уж близко он вдруг оказался.

– Обязательно приходи завтра, обещаешь? – сказал он на прощание. Катя пообещала: она и сама вряд ли долго без него выдержит. – Даже если в другое время не сможешь, хотя бы пообедай с нами, а то Машенька огорчится. Она наверняка с утра начнет суетиться, чтобы тебя порадовать.

– Пожалуйста, попроси ее не стараться специально для меня, у нее и так все вкусно. И вообще – может, я сама принесу что-нибудь?

– Не вздумай, обидишь смертельно! Дай, пожалуйста, телефон. – Он взял смартфон и вбил свой номер, но звонить не стал, вернул владелице. – Если что-то случится, или почувствуешь недомогание – сразу звони, ладно? Если ничего не случится, тоже звони. Или пиши. Когда скучно станет, или захочешь чем-то поделиться, или какой-нибудь смешной видос скинуть. Или просто так, без повода. Я буду по тебе скучать, очень.

– Мы расстаемся до завтрашнего обеда, не успеешь соскучиться. И со мной ничего не случится – приберусь дома, а завтра встану и пойду на работу.

Она добавила его номер в контакты и нажала вызов. Номер высветился, Дима сбросил звонок, притянул ее к себе и поцеловал. Минут через десять они все-таки простились, и Катя бегом поднялась на свой этаж – эмоции прямо-таки распирали изнутри.

Вот только в понедельник она не сдержала обещания – перед обедом ее увезли в больницу. С самого утра то и дело накатывали приступы внезапной слабости и головокружения. Она не придала им значения, решив, что просто переволновалась.

Но когда она спускалась по лестнице, торопясь по срочному поручению, в висок будто воткнули тонкую длинную спицу. От неожиданности потемнело в глазах и подкосились колени. Качнувшись, она потеряла равновесие, судорожно пытаясь ухватиться за воздух споткнулась и кувырком полетела вниз. Приземлилась на неудачно подвернувшуюся ногу, услышала явственный хруст, взвыла от невыносимой боли и потеряла сознание.