— Любопытные соседи, только если к тебе шумные подружки придут, поднимут тревогу, а в случае реальной угрозы дверь закроют на второй замок. Александра, ты к безопасности относишься как шестилетний ребёнок. Ещё что-нибудь в этом духе замечу, хоть один раз, приму кардинальные меры, — проходя без приглашения внутрь квартиры, прорычал Жданов.

— И какие же? — не удержалась и уточнила.

— Как один из вариантов – круглосуточная охрана, — внимательно оглядываясь по сторонам, небрежно бросил мужчина.

— Я буду спрашивать, кто пришёл и в глазок смотреть тоже. Даже дважды.

— Верное решение, — похвалив, Вадим Викторович отвернулся от меня в сторону, но всё равно успела заметить, как он довольно заулыбался. Упырь. Получил власть и упивается. — Да, я приехал раньше, стало любопытно посмотреть, как ты живёшь. Не возражаешь, если прогуляюсь по комнатам?

Можно подумать, если не разрешу, Жданов, скромно прижав друг к другу колени, в коридоре на лавочке меня подождёт. Ну-ну…

— Пожалуйста, проходите, — без энтузиазма позволила я, и даже мысли не возникло предложить чай или кофе. Нет у меня в доме угощений для незваных гостей.

— Не проходите, а проходи, — с нажимом поправил мужчина. — Мы договорились больше не выкать, — высказав претензию, Жданов разулся, за что ему пусть и маленькое, но спасибо, мыть полы – не самое моё любимое занятие в мире. — Интересная обстановка для молодой девушки, — раздалось из гостиной, — Если бы не знал, подумал, что здесь проживает дама преклонных лет с творческой и интеллигентной профессией. Преподаватель консерватории или что-то вроде того.

Вадим Викторович справки наводил или угадал? Бабушка действительно посвятила жизнь музыке, только она не преподавала, а состояла в симфоническом оркестре. Но ведь он мог и специально ошибиться, чтобы было легче поверить в его проницательность.

— Эта квартира мне досталась от бабушки, она очень любила и гордилась своим интерьером, — вслед за мужчиной заглянула в гостиную. — Практически каждая вещь антикварная и с историей. Делать ремонт или что-то менять, рука не поднимается.

— Ни в коем случае ничего не меняй, — скользя ладонью по дубовому комоду прошлого века, отозвался Вадим Викторович. — Сейчас одно жильё от другого не отличить, а тут присутствует душа и настолько атмосферно, что можно использовать как декорации к фильму.

Ну, надо же, упырь, а душу у квартиры разглядел. Видимо, не чистокровный, а помесь. Любопытно, кто из родителей был человеком мать или отец?

— Я собираться, — сообщила, что ухожу, но даже с места сдвинуться не успела.

— Подожди, — Жданов быстрым шагом пересёк комнату и вплотную приблизился. — Хочу как следует тебя домашнюю разглядеть, — он приподнял мне лицо за подбородок. — Это не требование, а скорей пожелание, не пользуйся косметикой. Как сейчас очень хорошо.

Это просто замечательно, что Жданов о своих предпочтениях высказался, теперь ему без яркого боевого раскраса на глаза вообще не покажусь.

— Нет, не получится. Привыкла к косметике, без неё ощущаю себя голой.

Чёрт, зря о наготе упомянула.

Взгляд у мужчины ещё секунду назад был изучающий, а теперь голодный. Того и гляди, от предвкушения облизнётся.

Мужчина, тяжелей задышав, сначала погладил мне щёку, потом спустился к шее, прошёлся по груди и, остановившись в районе талии, потянул за пояс халата, с явным намерением развязать.

— Вы…ты обещал, что этого в первые встречи не будет, — зажав на груди полы халата в кулак, чтобы Жданов их не распахнул, с паникой в голосе напомнила я.

— И сдержу обещание, я только посмотрю.

То есть только посмотрит? На меня без халата в одном нижнем белье! Это, по его мнению, пустяк, что ли? Я же себя знаю, после от стыда в ванной запрусь, и его ужин накроется медным тазом?