— Я-то вам зачем? Уж не хотите ли выдать меня за сбежавшую Каролину?

Зур кивнул:

— Именно так. Родители девушки согласны на замену.

Вот уж этого я категорически не понимала.

— Разве им безразлично, кто вернётся домой — родная дочь или самозванка?

— Дочь они потеряли — это свершившийся факт. Однако не хотят, чтобы её считали преступницей. Выдав за Каролину вас, они скроют факт её исчезновения. Соглашайтесь. Это совсем неплохо! Семья состоятельная, нуждаться не будете…

— А Даня? Как быть с ним?

Заливан в очередной раз прикрыл веки, помолчал и продолжил объяснения:

— Путешествия между мирами предполагают возвращение домой. Если же человек решит остаться за пределами привычного мира, он ищет того, кто согласится его заменить. Равновесие сохраняется. Каролина по понятным причинам не могла найти замену на Земле, поэтому выбрала путь жертвы. Если вы согласитесь уйти в наш мир, жертва будет компенсирована. Ваш племянник станет обычным ребёнком. Он довольно скоро догонит сверстников. Не сомневайтесь.

Легко сказать «Не сомневайтесь».

— Знаете что… м-м-м… — я замялась.

— Магистр. Обращайтесь так, как привычно.

Не сказала бы, что это привычно, вздохнула, но спорить не стала.

— Я очень хочу, чтобы Даня стал таким, как другие дети. Рос, мужал в обычном темпе… Только вот, гражданин магистр, я вам не верю. Увезёте меня за тридевять земель, распродадите по кусочкам и племяннику не поможете.

 — Справедливо, — покивал мой собеседник, — опасения вполне оправданы, — он достал из кармана кольцо — золотое, нереально отполированное — и протянул мне: — Наденьте. Это поможет рассмотреть магические силовые линии.

Всё-таки этот Зур владел гипнозом. Чем ещё можно объяснить, что я послушно надвинула колечко на палец? Воздух вокруг будто уплотнился и расслоился на туманные полосы. Они неторопливо текли каждая в своём направлении, поблёскивали микроскопическими звёздочками и пели. Не могу сказать, что я слышала мелодию как обычно, она звучала внутри меня… даже не звучала — жила. Мне стало невыразимо хорошо и спокойно.

Немного попривыкнув к приподнятому состоянию духа, я осмотрелась. Меня, почти соприкасаясь с одеждой, окружала золотистая дымка. Такая же, только заметно плотнее, повторяла силуэт магистра Заливана. Продефилировавшую мимо нас дамочку с тигровым боксёром на поводке преследовал шлейф сиреневого тумана. Пёс остановился около детей и принялся обнюхивать их рисунки. Дама натянула поводок и визгливо скомандовала:

— Фу! Фу, Доротти!

В другое время я бы рассердилась на эту тётку, а сейчас только расхохоталась. Так было весело, хорошо и тепло! Дамочка поволокла своего Доротти дальше, а я стала рассматривать ребят. Вокруг каждого серебрилось сияние. Нежное, приятное, доброе. И только Данилку окружала чёрная сеть. Эта мрачная паутина так плотно облепила сияющий контур, что дымка казалась застывшей, а не живой и сверкающей, как у других детей. Бедный мальчик! Как ему, наверное, тяжело с этим жить!

— Да, — откликнулся на мои мысли Заливан. Он скользнул взглядом по моему, искажённому мукой лицу: — Мальчику тесно и душно. И только вы можете ему помочь.

Созерцание магического фона убедило меня скорее пространных рассуждений. Остро захотелось избавить Даню от жутких чёрных пелёнок и чем скорее, тем лучше.

— Что я должна делать? – спросила, с сожалением снимая и возвращая магистру кольцо. Не хотелось прерывать ощущение причастности к волшебству, и вместе с тем трудно было видеть, каково состояние племянника в этом прекрасном мире.

— Подписать договор.

Заливан выудил из кармана сложенные вчетверо листы, разгладил и передал мне. Стоило прикоснуться к бумаге, как следы сгибов исчезли, зато проступил чёткий шрифт. Написано было, что называется, русским по белому: «Я, Карпова Галина Викторовна…» Далее всё как обычно в сколько-нибудь важных документах: число, месяц, год рождения, адрес проживания. Стоило бы удивиться, каким образом магистр всё это разведал, но я уже ничему не удивлялась. Углубилась в чтение. Сестра, пока Даня был на грудном вскармливании, частенько притаскивала работу на дом. Трудилась она в юридической фирме, грамотно составленные договора я повидала, больше того, помогала Вике вычитывать их тексты, выискивая несогласованные фразы. Теперь углубилась в изучение судьбоносного для Данечки документа, не забывая поглядывать в сторону детей. Они уже забросили мелки и устроили беготню по нарисованным дорожкам.