Отослав Сюлянь, Шаоань остался печально стоять на дороге, сжимая велосипедный руль. Он увидел, как стая диких гусей с пронзительными криками сорвавшись с утеса, понеслась на юг. Приближалась зима. Шаоань внезапно вспомнил, как весной он держал записку Жунье и стоял здесь же, наблюдая за дикими гусями, летящими с юга. И вот они вновь уносились в теплые края.

Дней за десять до Нового года вся семья начала хлопотать, готовясь к свадьбе.

Заранее решили, что Шаоань съездит в Шаньси, но Сюлянь вдруг прислала письмо: мол, забирать ее не нужно – Шаоань человек занятой, зачем ему тратить время на поездку. Она собиралась приехать в Двуречье с отцом – как раз успеют до Нового года.

Ну что за девочка! Юйхоу был тронут ее заботой о Шаоане. Он посоветовался с женой, и они решили, что пора начинать готовиться.

Самой большой проблемой было поселить после свадьбы Шаоаня и Сюлянь.

У семьи была только одна комната, где они и ютились все вместе. Закуток Шаоаня вообще был, считай, кладовкой. Разве можно было запереть в нем молодых?

Нужно было опять проситься к кому-нибудь под бок. Значит ему, Юйхоу, как и пятнадцать лет назад, предстояло жаться по чужим углам.

Большинство деревенских не могли похвастаться большими домами. Может, у кого и были свободные комнаты, но старик Сунь был им совершенно чужой, и у него не хватало духу просить их о чем-то. Даже если они согласятся, будешь все время чувствовать себя не в своей тарелке.

Большего всего пустых комнат было в семье Цзинь Гуанляна, бывшего землевладельца. Правда, как пошла «культурная революция», Сунь Юйтин притащил домой цзаофаней – они искали серебро и документы на землю. Весь дом перевернули вверх дном и разнесли в клочья. Проситься к Цзиню теперь было неловко.

Пока Юйхоу мучился беспомощностью, Шаоань уже разрешил смущавшую его проблему.

Началось с того, что он рассказал обо всем замбригадиру Фугао. Шаоань не надеялся, что тот поможет, но Фугао вдруг сказал, чтобы он не волновался, мол, я знаю, что делать.

Он вызвал главный костяк первой бригады посоветоваться – сказал, что бригадиру негде жить с молодой женой: может, пустим их перекантоваться год – другой в пещеру за стойлами, где мы держим семена? Семена можно временно сложить у скотника Тянь Ваньцзяна.

Услышав это, все согласились:

– Да пускай живет, что такого. Можно хоть лет пять жить.

Старик Ваньцзян даже пошутил:

– Хоть будет у меня компания. А то волк сожрет – никто и не узнает.

Фугао ухмыльнулся:

– Волк, он скотину любит, – о твои сухие кости боится все зубы переломать!

Все захохотали. После сходки Тянь рассказал об общем решении Шаоаню.

Когда Шаоань пересказал его отцу, морщины на лбу старика разгладились. Он сразу сказал сыну:

– Раз так, надо скорее почистить пещеру – пока Сюлянь не приехала. Купи бумаги обклеить окна. И голову обрей…

Несколько дней спустя с уступов за домом семьи Сунь донесся пронзительный визг. Главный деревенский мастер резать свиней Цзинь Цзюньвэнь закатал рукава. Сжимая в зубах острый нож, он готовился забить толстого хряка, которого держали за ноги Юйхоу и Шаопин. Свинью распластали на каменной платформе. Ланьсян принесла таз, чтобы собрать кровь.

В это время Ланьхуа катала во дворе кружки просяного теста для жареных пирожков. Она заранее приехала помочь с готовкой. Племянники носились, как сумасшедшие, по двору, подтирая сопли, но никто не обращал на них внимания. Мать вместе с соседкой обшивали молодых. Юйтин с женой тоже должны были прийти на подмогу, но Фэнъин уехала в Дачжай. Оставшийся один с тремя детьми, Юйтин сбивался с ног, хлопоча по хозяйству и занимаясь партработой. И потом, если бы он пришел, – от него все равно не было никакого толку. Сунь был мастак только поесть да покурить.