Юная девушка в незамысловатой пижаме сидела за письменным столом, держа в левой руке чашку с чем-то горячим. Скорее всего, это был чай. Травяной запах наполнял комнату.

Серые глаза пристально вглядывались в лист бумаги перед ними. Она писала письмо, это было ясно. Рядом лежали конверт и марки. Исписанные листы черновиков громоздились кучкой в углу стола.

«Ну всё, вроде, готово. Осталось лишь перечитать и подправить, а завтра схожу на почту», – улыбнувшись, подумала Маргарет.

Она стала читать:

«Дорогой Мэтт, пишу тебе ещё одно письмо из Лиона. С моего отъезда прошло уже чуть-чуть больше года. Работы тут всё ещё хватает, но у меня всё хорошо, не унываю. Скоро меня переведут в новое место. Говорят, оно довольно секретное, это забавно.

Надеюсь, ты не обижаешься на меня… Я уже писала тебе, как так вышло.

Не знаю, почему ты не отвечаешь на письма, однако искренне верю в то, что это проблема местной почты. Думаю, твои задержавшиеся ответы скоро придут, и я прочитаю их с улыбкой. Я бы позвонила тебе по телефону, однако, как ты знаешь, с этим есть проблемы. Твой домашний не принимает звонков из-за границы, а иными способами – слишком дорого. У меня попросту нет таких денег…

Как ты там? Как Берни? Грустит, небось, без хозяйки. Передавай ему от меня крепкий поцелуй в нос! Я так по вам скучаю, но по тебе, разумеется, больше.

Я обещаю прилететь домой к твоему дню рождения, 21 июля. Билет до Нью-Йорка я уже оплатила. Жди меня, Мэтт.

Люблю тебя. Навсегда твоя Маргарет».

Мэг закончила читать письмо и выдохнула с упоением. Завтра она пойдёт на почту и отправит его, а может быть, и заберёт долгожданные ответы.

Представляете себе: писать письма – и не получать ответов целый год. Вы бы, вероятно, перестали писать. Но девушка не перестала, она знала, что Мэтью их точно читает.

Встав из-за стола, она подошла к окну и приоткрыла штору. Ночной Лион был куда как прекраснее дневного.

Фонари освещали главную улицу, на которой находилась съёмная квартирка юного доктора. Вот какой-то прохожий спешит по бульвару. Наверное, торопится поскорее вернуться домой, к своей жене.

Мэг замечталась.

Стрелки часов остановились на полуночи.

Выключив свет, Маргарет Росс, «доктор с золотыми руками», как её прозвали в Лионе, легла в свою кровать, перед этим повесив халат на стул. Засыпая, девушка представляла, как прилетит в Америку, как встретит Мэтта, и как они вновь будут счастливы.

Она ещё не знала, что, когда прилетит в Нью-Йорк, Мэтью не будет дома. Его не будет в Нью-Йорке.

Музыка и голоса ночных гуляк доносились из-за дверей «Увядшей розы», разносясь по прохладным улицам Филадельфии. В заведении было настолько шумно и весело, что случайные прохожие всё чаще заглядывали на «огонёк».

«С ума сойти, насколько же много людей. Я и подумать не мог, что это место пользуется такой популярностью», – проносились мысли в голове саксофониста, играющего в «Розе» первый раз.

Мистер Лидс играл на инструменте уже по привычке, поэтому он мог с относительной внимательностью оглядеть зал и тех, для кого сегодня выступал.

Сначала его глаз зацепился за мужчину в необычной одежде, одиноко сидящего за столиком в углу. Он был одет в цветастую рубашку с коротким рукавом и бежевые брюки. Подперев голову рукой, азиат допивал третий стакан. Судя по бутылке на столе, это был бренди. Похоже, у этого человека случилось что-то очень плохое. Он то и дело доставал из кармана помятый листок, читал его, а затем начинал вытирать слёзы. Выглядел азиат разбитым и подавленным. Висящий над ним на стене череп какого-то оленя словно намекал на присутствие рядом смерти.