– Тогда я тоже хочу подарить тебе что–нибудь! Что ты хочешь?

– Этот день и так останется со мной навсегда. Немного мелодраматично, но зато правда!

Натали широко улыбнулась.

– Но ведь и со мной он останется! И все же брошь я получила. Так нечестно! Выбирай подарок!

Она закусила губу и, улыбаясь, смотрела на него. Он задумался.

– Тогда… Карандаш. Вон тот – с короной на конце. Буду делать зарисовки. Иногда я рисую. Возможно, однажды это будет твой портрет!

– О! Это было бы прекрасно! Никто никогда не рисовал мой портрет!

– Не может быть! Тогда заметано!

Джордж выставил вперед кулак, по которому ударила Натали.

– Заметано!

Карандаш был куплен и торжественно вручен. Мужчина покрутил его в своих красивых пальцах и крепко сжал.

– Можно я тебя поцелую?

Натали кивнула и подставила щеку, которую Джордж с чувством чмокнул. Он чуть прижал девушку к себе, но мы с Энж синхронно прищурились, «подключаясь» к подопечным, подняли руки и провели ими сверху вниз, снимая важность и эротичность этого поцелуя. Позже, не сейчас. Объятия распались, но «половинки» мило улыбнулись друг другу. Все хорошо.

Мы с Анжелой переглянулись и ударили «пять» – первые маленькие сюрпризы Даниэля и первый платонический поцелуй были пройдены. А прогулка, между тем, продолжалась. У «Глобуса»31 наши подопечные поделились друг с другом мнением о лучшем когда-либо увиденном спектакле по произведениям Уильяма Шекспира («Двенадцатая ночь» у Натали и «Гамлет» у Джорджа), немного поспорив о постановках и актерах, а на мосту Миллениум устроили импровизированный фотосет на фоне Собора Святого Павла.

– Натали, ты не устала? – Джордж снял последний кадр с девушкой и сейчас озабоченно смотрел на нее.

– Нет, но я бы с радостью выпила вина в Тейт32. Обожаю панорамный вид из окна кафе. Что скажешь? – Она улыбнулась, но тут же спохватилась. – Хотя, возможно, ты проголодался?

– Пока не проголодался, но твоя затея с вином мне нравится! Пойдем? – Он снова подал ей локоть, за который девушка ухватилась, чуть–чуть прильнув к Джорджу. – Кстати, с тобой очень удобно ходить – совпадает темпоритм.

– Не поверишь, но хотела сказать тебе то же самое, идеальный попутчик!

«Половинки» рассмеялись. Я посмотрел на Энжи и улыбнулся.

– Не жди, Раф, тебе я того же не скажу! У нас с тобой будет идеальный темпоритм, если только ты будешь таскать меня на руках!

Я расхохотался.

– И не жди, Энж, ты тяжелая. И две вчерашние шоколадки легкости тебе не добавили!

– Скотина ты, Раф! Полуангелы не толстеют!

– Но и не худеют, дорогая! Какая жалость!

Я всплеснул руками и закатил глаза. Она шлепнула меня по руке и рассмеялась.

– На тебя невозможно злиться. Догоняй, неидеальный попутчик!

И она поспешила вперед, пританцовывая.

Надо поведать вам о том, что полуангелы навсегда остаются такими, какими попали в наш Дом. В том же возрасте и комплекции. Конечно, я сейчас про «земные» годы. Попав сюда сорокалетним, ты будешь проживать тут последующие столетия и отмечать сотый, пятисотый, тысячный день рождения… Но на вид останешься все тем же мужчиной, разменявшим четвертый десяток. Естественно, мы меняем одежду, а девушки, подобно Анжеле, иногда делают макияж и прически. И не только девушки – достаточно вспомнить укладки Вэла. Только тсс! Я вам ничего не говорил! (Тут я вам подмигиваю – ну вы понимаете!) Но мы не толстеем и не худеем, не меняемся физически, не болеем и не старимся. Равно как и не молодеем. В нашем Доме можно встретить полуангелов всех возрастов (ну почти, примерно с 14 земных лет), национальностей и комплекций. И, конечно, мы не умираем. Вернее… Но об этом как-нибудь в другой раз.