– Я… не буду… ни черта… подписывать. – Сказал побежденный я.
– Придётся, дело слишком серьёзное. – Проговорил Петров.
– Не настолько серьёзное, чтобы я что-то подписывал.
– Не огрызайся с капитаном полиции!
– Не огрызаюсь! Это вы запудрили мне мою голову! Я, возможно, столкнулся с явлениями столь необъяснимыми, что они сами по себе могут или на самом деле находятся в связи с делом, которое, вероятно, вы уже закрыли. Да, эти люди сектанты может и маньяки, но точно не каннибалы, теперь я знаю это, благодаря вам.
– Ты не понимаешь, с чем столкнулся! Я не просто циничный полицейский, ты стал мне близок в ходе этого расследования, как племянник или, не знаю, двоюродный младший брат. Пойми, я хочу предостеречь тебя от опасностей и последствий твоего необдуманного поступка! – Петров смягчился, он никогда, за всё время нашего месячного знакомства, так себя не вёл. Я и сам признавал свою неправоту, но во мне сыграл то ли юношеский максимализм, то ли жажда расследовать всё, что касается этого проклятого дела… Не знаю, что меня тогда дёрнуло на такой необдуманный шаг…
– Я… ухожу.
Двинувшись к выходу с твёрдым намерением уйти, не попрощавшись, я и не заметил, как к двери подскочил Василий Петров:
– Останься здесь, мы всё обсудим. Успокойся, тебе и вправду лучше всё об…
Я ударил полицейского в живот. Не знаю, на кого я тогда был больше зол – на себя или на Петрова, а может, я одновременно возненавидел всё. Согнувшись пополам – удар наверняка пришелся в солнечное сплетение, капитан хрипнул и упал. Воспользовавшись моментом, я побежал. Далеко позади я услышал:
– Пацан! Держите пацана! Он на меня напал!
Адреналин повысился. Я разогнался, казалось, на нечеловеческую скорость. Пулей промчавшись по коридору, я толкнул полицейского у входа и помчался куда глаза глядят. Вдалеке были слышны крики, предупреждающие выстрелы в воздух, шум и гам.
Через минут 15 я оказался у окраины города. У той самой автострады, в ста метрах от которой находился чёртов Бумажный завод…
***
Я стоял у заброшенного кирпичного здания. Мою голову посетила одна идея, и я хотел реализовать её на практике.
Найдя и подкормив одну из бродивших на территории завода дворняг, я подошел обратно к зданию. Все двери и окна были наглухо заколочены. Топора с собой не было. Достав из близлежащих сухих кустов какой-то кусок арматуры, я приложился со всей силы по доскам, что были на моём пути к цели. Раза с пятого всё получилось. Открыв старые скрипучие двери, я вошёл на завод.
Пройдя сквозь коридоры и складские помещения, я прошёл к тому самому месту, где однажды спас своих друзей. Всё было перегорожено полицейскими лентами, а по центру помещения до сих пор оставалась начерченная сатанистами пентаграмма. На ней так и остались стоять свечи. Зажгя их, я связал собаку и положил в центр дьявольского рисунка. Порывшись в чертогах разума, я вспомнил заклинание:
– Ктулху Р’льех К’бахн Роми’ньос!
Сначала ничего не происходило. Я уж подумал было уйти, но вдруг… Появился туман! Несмотря на то, что он был густой, как молоко, мне всё же удалось увидеть щупальца богомерзкой твари, а затем её пасть! Эта мразь стала поедать псину, пока та выла от страха и боли. Откуда-то раздался шум морского прибоя…
Я очнулся – лежал на бетонном полу фабрики. Посмотрел на время – я был без сознания несколько часов! Я… я не верю своим глазам, не верю, что всё это было, но, тем не менее: передо мной начертана пентаграмма, в центре которой лежит обглоданный, искромсанный скелет собаки…
Я бежал оттуда со всех ног, даже отказываясь понимать, что вообще произошло. Домой вернулся только ближе к ночи. Что, что это вообще было?! Я сумасшедший, крыша поехала! Одной говорящей совы мне было достаточно, а теперь ещё и это…