Он жил в другом штате, так что мы виделись нечасто, а мы с родителями почти никогда не выезжали за пределы Пенсильвании, что делало приезды капитана Джо особенными. Я с нетерпением ждал его визитов, ведь они были настоящим событием в нашей жизни. Подготовка к его приезду становилась почти ритуалом: я придумывал новые игры, тщательно подбирал вопросы, на которые всегда получал честные и порой глубокие ответы. Каждый его визит был наполнен ароматами домашней кухни, громким смехом и подарками от моей тёти, с которой я так и не познакомился, потому что она оставалась главной в доме, пока Джо гостил у нас.

Его присутствие было словно глотком свежего воздуха, наполнявшим дом не только радостью, но и каким-то

неуловимым теплом. Он был тем человеком, который мог привнести гармонию в любую атмосферу, и даже мой отец, молчаливый и скрытный по натуре, рядом с ним становился более открытым. Порой мне казалось, что только ему подвластны скрытые от посторонних глаз чувства немногословного отца. Они часто проводили время в кабинете отца, обсуждая что-то важное, не предназначенное для детских ушей.

Однажды я подслушал их разговор и, хотя ничего не понял, почувствовал тяжесть и важность того, о чём они говорили:

– Больше никаких новостей? – спросил дед с подозрительно серьёзным и печальным выражением лица.

– Сейчас в России, но там своих эксплуатируют, называют крепостными, поэтому темнокожие рабы им не нужны, так что маскировка будет неудачной, ищем другие пути, – с грустью в глазах ответил мой отец.

– Не отчаивайся, может, я и не застану эти времена, но ты или твои дети – обязательно, – с ободряющей улыбкой хлопнув его по плечу, сказал капитан Джо.

Я так и не понял, о чём шла речь, но осталось неотступное чувство, словно весь мир каким-то образом оказался под угрозой. Слова деда еще долго эхом звучали в моей голове, в попытке понять какие времена я должен был застать?!

Дед всегда был опорой для отца, и рядом с Джо он словно оживал, наполняясь живительной энергией. Я был бесконечно благодарен деду за это. Однако в возрасте пяти лет я впервые столкнулся с неумолимой и холодной сущностью смерти. Её нельзя переиграть, нельзя обмануть. Джо ушёл от нас, погибнув от мучительного рака лёгких, который долго и жестоко терзал его. На похороны поехала только мама. Меня решили оставить дома, чтобы в моей памяти дед оставался светлым, тёплым образом, а не обременённым трауром и слезами.

Мой отец, Уильям Дэвис, был для меня загадкой, таинственной фигурой, к которой мама просила не приставать с расспросами. Вместо этого она предлагала проводить больше времени с ней. И, признаюсь, мне было по-настоящему уютно и

весело в её компании. Она была неисправимой фантазёркой, творившей чудеса из ничего. Каждый день рядом с ней превращался в увлекательное приключение: мы оказывались то в волшебной пещере, полной огнедышащих драконов, то в зачарованном городе, где только моя любовь могла расколдовать окаменевших жителей, то на необитаемом острове, где она учила меня выживать. Её любовь окутывала меня, словно мягкий, тёплый плед, и я ни на миг не чувствовал себя обделённым вниманием.