«Свобода от ценностей» как абстрактная формула или политический лозунг есть фикция. В реальной жизни – это был бы «ценностный вакуум», который так же мало пригоден для человеческого существования, как информационная изоляция или отсутствие кислорода. С точки зрения логики полное отсутствие ценностей лишало бы человека способности познания социокультурной реальности, т. е. выделения «значимого» и «должного» в явлениях действительности. В сфере смыслов человек должен, освобождаясь от одних ценностей и идеалов, искать им замену – и чем длительнее поиск, тем больше вероятность фрустраций, аномалий и т. п.
В научной литературе ценностные принципы рассматриваются в работах, посвященных анализу творчества неокантианцев, М. Вебера и др.[171]. В силу историко-социологической направленности исследований в них меньшее внимание уделено раскрытию эвристических возможностей и процедуры использования данных принципов в социологической работе. Вместе с тем, имея в виду эти аспекты, важно представлять причины введения в социологию (социогуманитарную науку) ценностных идей, мотивацию авторов и общую атмосферу того времени.
Методологический спор о специфике социогуманитарного познания. В начале XIX в. интеллектуальная ситуация претерпела существенные изменения. Первая научная революция XVI–XVIII вв. привела к оформлению «наук о природе» классического периода. Утвердился термин «естествознание», употребляемый обычно как синоним науки. Наука (естествознание) институционализировалась, т. е. самоопределилась как особый социальный институт по крайней мере в передовых странах Западной Европы, а также в России и США, и окончательно отделилась от философии, искусства и религии. Но самое главное – обрел право на существование, утвердился как modus vivendi (способ существования) и идеал научности принцип «этической нейтральности науки», за который боролись многие поколения философов (просветители, энциклопедисты и др.) и естествоиспытателей (М. Сервет, Коперник, Дж. Бруно, Галилей). Напомним, что первоначально речь шла о снятии религиозных, этических и других запретов на изучение тех или иных объектов и сфер действительности (анатомии человека, эволюции, космоса и т. д.), затем добавились требования относительно позиций ученого (беспристрастности и т. д.), и, наконец, «этическая нейтральность» стала рассматриваться как критерий научности, т. е. исключения этических оценок во имя обоснованности и объективности результатов исследования. Не будем говорить о недостатках данного критерия, вызвавшего в последствии технократизм, сциентизм, позитивизм и пр., – в то время он казался идеалом не только науки, но и отношения человека к миру вообще.
Что же касается социогуманитарных наук, то они оказались в промежуточном положении: то ли в составе философии, то ли в области искусства, то ли относящиеся к статистике («моральная статистика» Граунта), то ли примыкающие к одной из ветвей естествознания («социальная физика» Кетле и т. п.). В своей системе наук Конт к позитивным наукам отнес лишь социологию, исключив из нее (системы) не только историю, государствоведение, политико-правовые учения, но и политэкономию, что вызвало многочисленные инвективы К. Маркса в адрес и самого Конта, и социологии. А. Турен считает, что общественная мысль родилась на перекрестье понятий социального порядка и эволюции, ставя в заслугу О. Конту то, «что он отстаивает одновременно и прогресс, и порядок»