Суггестия (вербальное внушение) являлось для Б.Ф. Поршнева исходным субстратом любых социально-психологических отношений между людьми. Согласно его представлениям, человечество начало свое развитие, уже имея суггестию как продукт предыдущего видообразования, но человеческие характеристики оно начало обретать лишь при возникновении механизмов, которые давали возможность затормозить процесс суггестии, активно противодействовать ему.

Б.Ф. Поршнев считал, что первобытные люди начали противодействовать суггестивным механизмам с помощью наиболее простых способов, например, избегая контактов. Когда же скопление людей в местах первичных поселении достигало критической величины, наши первобытные предки испытывали чувство психологического дискомфорта «ввиду появления и развития груза межиндивидуального давления». Они искали спасения в бегстве от контактов, следовательно, в постепенном расселении на пустых, никем не занятых территориях. При этом скорость расселения людей по всем уголкам земного шара (таких темпов не демонстрировал, по Поршневу, ни один вид животных) была для ученого еще одним доказательством и подтверждением мысли о непереносимости для наших предков «груза» суггестии и активного поиска способов борьбы с ним.

Среди форм противодействия – контр суггестии – Б.Ф. Поршнев выделял феномен формирования недоверия как один из первичных защитных механизмов. Так, разделение общности на авторитетных и неавторитетных членов было одним из способов, дающим реальную возможность уменьшения числа тех, кто мог «запускать» суггестивный процесс. Критическое отношение, существовавшее «а priory» ко всем членам, не обладающим авторитетом, противодействовало или, по крайней мере, существенно ослабляло суггестивное воздействие с их стороны. В этом же русле лежит и принцип выдвижения из массы лидеров – признанных авторитетов в каком-либо обществе (вождей, пап, президентов и др.). Представляется, с точки зрения автора, что за этими действиями стоит такая бессознательная логика масс: «пусть слово одного будет обладать огромной силой, это не такая большая плата за возможность не слушать или не признавать всех остальных».

Разделение человечества на этнические группы Б.Ф. Поршнев также рассматривал в данном аспекте – как способ ограничения суггестии. И дело здесь не только в том, что дифференциация людей на тех, кто принадлежит к этносу («наших»), и тех, кто не принадлежит («чужих»), количественно ограничивает число потенциальных суггесторов. Процесс суггестии в данном случае усложняется еще и тем, что подобное разделение обуславливает и качественную несовместимость – непонимание друг друга из-за разных языков, нетождественности культурных норм и обычаев и т. п.

Б. Поршнев считал, что при всей вариантности форм общностей, они всегда конституируются через противопоставление «Мы» и «Они». Позже из этой исходной оппозиции развивается представление о «Вы». «Вы», с одной стороны, не является представлением о «Мы», поскольку это внешнее по отношению к «Мы», а, с другой стороны, это и не «Они», поскольку тут наблюдается не противопоставление, а определенное взаимное тяготение. Из «Вы», по Поршневу, постепенно выделяются «Он» и «Она» и только на последнем, наиболее позднем, завершающем этапе – «Я».

Этот генезис непосредственно не касается темы определения этнических групп, но важно подчеркнуть, что для Поршнева социально-психологическое противопоставление («Мы» – «Они») выступает как исходное в индивидуально-психологическом отношении. Что же касается самой исходной оппозиции «Мы» – «Они», то в ней исторически более ранним, первичным был полюс «Они». Первым актом социальной психологии Б.Ф. Поршнев называл возникновение представлений о «них». Представление о своей общности вторично, оно развивается с помощью механизма контрсуггестии через противопоставление «своих» – «чужим», и первое представление о «Мы» формируется как представление о том, что «Мы не такие, как они» (но не наоборот: «они – это те, кто не мы»). Впоследствии понятие «Мы» все более и более кристаллизуется и наполняется конкретным содержанием.