В соответствии с ч. 2 ст. 54 Конституции РФ, никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Это положение носит принципиальный характер и свидетельствует о том, что уголовная ответственность может наступить только на основании закона, который к моменту совершения преступления не только уже вступил в действие, но и не утратил своей юридической силы.

О начале действия уголовного закона было сказано в предыдущих параграфах, поэтому стоит вкратце остановиться на прекращении действия уголовного закона.

Наиболее простым и распространенным способом прекращения действия уголовного закона является его отмена. Так, Федеральным законом № 64-ФЗ от 13 июня 1996 г. «О введении в действие уголовного кодекса Российской Федерации»[436] был не только введен в действие УК РФ, но и с начала действия нового уголовного закона (1 января 1997 г.) прекращено действие прежнего УК РСФСР и законов, которыми в него вносились изменения.

Закон, в том числе и уголовный, может быть отменен в связи с истечением указанного в нем самом срока действия либо специальных условий, установленных им,[437] путем принятия и введения в действие нового законодательного акта по тем же вопросам правового регулирования, что и фактически отменяемый акт,[438] признания всего или части уголовного закона неконституционным.[439] В соответствии со ст. 43 проекта Федерального закона «О порядке принятия федеральных конституционных законов и федеральных законов», изменение, приостановление, прекращение действия (утрата силы) федерального конституционного или федерального закона осуществляются путем принятия, соответственно, федерального конституционного или федерального закона, которые также подлежат официальному опубликованию.

Конституционные положения конкретизируются в уголовном законодательстве, ст. 9 которого устанавливает, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

Чаще всего момент начала и окончания преступления не разнесены значительно во времени и определение закона, который подлежит применению, особой сложности не вызывает. Но в тех случаях, когда преступный результат существенно отдален во времени от начала совершения действий (бездействия), его повлекших, возникает вопрос о том, что следует считать временем совершения преступления. Время его материализации, т. е. проявления вовне вредных последствий, или же момент начала осуществления преступной деятельности? Особую актуальность рассматриваемый вопрос приобретает тогда, когда в период между совершением деяния и наступлением общественно опасных последствий вступает в действие новый закон, изменяющий уголовно-правовую оценку содеянного или его наказуемость.

В юридической литературе ответ на этот вопрос относится к числу дискуссионных и решается по-разному.

Н. Д. Дурманов полагал, что если состав преступления включает в себя наступление общественно опасных последствий, то такое преступление необходимо считать совершенным тогда, когда эти последствия наступят.[440] Аналогичную позицию занимает А. Н. Игнатов, исходящий из того, что «поскольку основанием ответственности уголовное и уголовно-процессуальное законодательство считает наличие состава преступления, т. е. наличие всех признаков, определяющих преступление и указанных в уголовном законе, то преступление следует считать совершенным, когда будут установлены все эти признаки, включая последствия».