не в раздел VI УК, а создать новый раздел VI^>1 «Конфискация имущества», логично дополнив ранее существовавшую систему и не разрушая ее. Был и другой путь – выделить в разделе VI с учетом изменения его наименования новые главы, посвященные другим мерам уголовно-правового характера, помимо конфискации имущества. Но последний вариант представляется нам недостаточно удачным, поскольку он потребовал бы перенесения одних и тех же статей из прежних глав в новые и присвоения им без особой необходимости новых номеров.

Система Особенной части включает разделы и главы, в основе образования которых лежит, соответственно, родовой и видовой объект преступления.

Начиная еще с первой кодификации отечественного уголовного законодательства в 1649 г., Особенная часть открывалась религиозными преступлениями, затем шли преступления против государства, власти и управления. Примерно такая система приоритетов объектов уголовно-правовой охраны просуществовала в нашей стране вплоть до принятия Уголовного кодекса 1996 г., с той лишь разницей, что уголовные кодексы РСФСР не предусматривали религиозных преступлений. Так, Особенные части УК РСФСР 1922 и 1926 гг. начинались с глав о контрреволюционных преступлениях и преступлениях против порядка управления; о должностных (служебных) преступлениях; о нарушении правил об отделении церкви от государства; о хозяйственных преступлениях, а главы, посвященные посягательствам на жизнь, здоровье, честь и достоинство личности помещались лишь на шестое место.[371] Интересно отметить, что эти УК еще не предполагали приоритетной защиты государственной (общественной) собственности, поэтому группа имущественных преступлений располагалась вслед за преступлениями против личности, а посягательства на государственную и личную собственность наказывались практически одинаково. Более высокая ответственность по УК РСФСР 1922 г. предусматривалась лишь за кражу (п. «д», «е», «ж», «з» ст. 180) и мошенничество (ст. 188) в отношении государственной собственности. На этой же позиции остался и УК РСФСР 1926 г.

В УК РСФСР 1960 г. структура Особенной части была существенно изменена. На первом месте по-прежнему оставались преступления государственные, а вторая глава устанавливала ответственность за посягательства на социалистическую собственность. Теперь уже совершение любого имущественного преступления в отношении государственной или общественной собственности влекло повышенную ответственность, а в некоторых случаях и смертную казнь. Статьи об ответственности за преступления против личности были перемещены на третье место. В научных трудах неоднократно отмечалась избыточность уголовной репрессии применительно к имущественным преступлениям против государства: достаточно сказать, что хищение государственного или общественного имущества в особо крупных размерах каралось смертной казнью (ст. 93^>1УК РСФСР), а простое (неквалифицированное) убийство (ст. 103 УК РСФСР) – всего лишь 10 годами лишения свободы.

Анализ зарубежного уголовного законодательства позволяет сделать вывод о том, что приоритетная защита уголовным законодательством государства была характерна для УК, принятых, в основном, до середины прошлого века, и для государств с монархической формой правления. Так, в УК КНР (1997 г.)[372] преступления против личности стоят на 11-м месте, в УК Дании 1930 г.[373] – на 14-м, в УК Норвегии 1902 г.[374] – на 15-м, в УК ФРГ 1871 г.[375] – на 16-м, в УК Голландии 1886 г.[376] – на 19-м, в УК Кореи 1953 г.[377] – на 24-м, в УК Японии 1907 г.[378] и в УК Израиля 1977 г.