Андреа демонстративно завела глаза. Кураторша посмотрела на нее устало и с какой-то привычной заботой: так мать будет смотреть на дочь, которая в очередной раз отчебучила что-то невероятное.

- Госпожа Инга, я не колдовала, - призналась Андреа, прижала руку к сердцу. – Ну выпили вчера с ребятами, погуляли…

Кураторша вздохнула, покачала головой.

- И это только начало учебного года… Ладно, девочки, не задерживаю.

Когда она скрылась за дверями деканата, Андреа задумчиво почесала кончик носа и спросила:

- У тебя кто курирующий инквизитор?

- Забыла фамилию, - призналась Эльза. – Лютер, триста семнадцатый кабинет.

- А, - понимающе кивнула Андреа. – Слышала о нем краем уха. Говорят, он добрый. А у меня господин Бернстайн. Лютый тип. Давно ты замужем?

- Только расписались, - мрачно сообщила Эльза. Вчера, когда наведенный паралич растаял, Мартин заперся у себя в комнате и не выходил. Эльза слышала, как через стену долетают обрывки классической музыки, кажется, семнадцатая соната Альетте, и думала, что в ее ситуации отсутствие брачной ночи скорее плюс, чем минус.

- Совет да любовь, - улыбнулась Андреа.

«Для любви тут нет места», - подумала Эльза.

В первый учебный день в расписании было всего две пары, так что уже в полдень студенты были свободны, как ветер. Сняв на всякий случай еще одну ксерокопию со свидетельства о браке, Эльза дождалась Андреа, и они отправились в управление по делам ведьм. Надо сказать, Андреа производила неизгладимое впечатление на окружающих: конечно, никто не видел печати и не знал, что она ведьма, но пассажиры в троллейбусе, в который сели девушки, едва не плевались. Какие-то молодые ребята лихо им подмигнули.

- За подружек нас приняли, - прокомментировала Андреа. Эльза поняла, какие именно подружки имеются в виду, и почувствовала, что краснеет.

Кабинет куратора Бернстайна располагался на восьмом этаже, когда девушки вошли в лифт, Эльза спросила:

- Тебя подождать?

Андреа только рукой махнула.

- Не стоит, он обычно долго мне мозги конопатит. До вечера будет нервы мотать.

Эльза только вздохнула.

На улице было по-летнему жарко, а здесь, в тихом коридоре третьего этажа, царила приятная прохлада. Эльза вышла из лифта, и услышала, как по лестнице кто-то бежит. Должно быть, очередная ведьма отделалась легким испугом после регистрации. Дверь в нужный кабинет была приоткрыта. Эльза заглянула внутрь, и увидела, что Лютер лежит на полу возле стола, безжизненно раскинув руки. Лицо инквизитора было окровавлено.

- Господи боже… - прошептала Эльза и, отбросив сумочку, кинулась к нему. Почему-то ей не пришло в голову, что если Лютер мертв, убит, то ее наверняка арестуют, когда обнаружат рядом с его телом. – Лютер! Господи боже, Лютер… Вставай!

К счастью он был жив, только оглушен. Эльза похлопала его по щекам, помассировала точку на правой руке между большим и указательным пальцем, и глаза Лютера шевельнулись под веками.

- Слава богу! – воскликнула Эльза и попробовала усадить его. Не получилось – комплекция не позволяла таскать молодых здоровых мужиков.

Откуда-то послышался хлопок. «Выстрел», - как-то отстраненно подумала Эльза, и в это время Лютер открыл глаза. Некоторое время он всматривался в Эльзу, и девушка вдруг обнаружила, что гладит его по щеке. Мягко и ласково, словно он был ее другом.

- Ты жив? – спросила Эльза, понимая, что вопрос, конечно, дурацкий. Лютер смущенно улыбнулся, и улыбка на окровавленном лице выглядела очень впечатляющей.

- Вроде жив, - произнес он и медленно поднялся с пола. Протер ладонью по лицу, размазав кровь. Эльза встала и уточнила: