Крепкие, словно капкан руки обвились вокруг, а затем осторожно прижали меня к себе. В нос уперлась темно-красная розочка, что была вставлена в петлицу пиджака, а в нос мигом ворвался ее свежий сладкий аромат.

Андрей тем временем прижался губами к моему лбу, а затем с наслаждением втянул в себя запах моих волос.

Вот так просто, крепко прижавшись друг к другу, мы простояли несколько минут. Просто наслаждаясь тишиной, шумом ветра и ароматом вечерней росы.

– Ты позволишь мне выдать тебя? – прошептал Андрей, наконец, отстраняясь.

– Не откажу в такой чести. Лучше идеи нельзя было и придумать. Кто тебя надоумил?

– Полина. Сказала, что это будет отличным финалом для нас обоих. Я – становлюсь неотъемлемой частью Клана отца, а ты – становишься замужней женщиной. Полностью Диамантом.

С трудом сглотнув образовавшийся в горле ком, я отбросила в сторону прядь своих волос и поправила лежащий на них венок. Где-то за деревьями запела птица. Ноги начинали замерзать.

Словно почувствовав мой озноб, Андрей посмотрел на мои ступни и, снова заглядывая мне прямо в глаза, прошептал:

– Если бы это было уместно, то я отнес бы тебя к алтарю на руках.

– Давай постараемся управиться пешим шагом, – улыбнулась я, а затем, оправив подол платья, крепко обхватила предплечье друга.

Тот вновь подался губами к моей щеке и, одарив ее еще одним легким поцелуем, также гордо выпрямился:

– Ну что ж… Поспешим на таинство, о Диамант.

С трудом подавив улыбку, я неуверенно ступила босой ногой на дорожку.

Вот оно! Все вот-вот решится, изменится окончательно и бесповоротно. И уже никогда не будет так, как прежде. Все детство, юность, годы беспечности, радости и беззаботности останутся позади.

Да, я безумно любила Анджея. Это была безоговорочная и неоспоримая истина, которая никогда не будет подвержена сомнениям, но, при этом… наш союз также означал приближение конца. Битва со злом скоро начнется, и далеко не факт, что мы останемся живы.

Наверное, если бы кто-то вдруг на полном серьезе однажды заявил бы, что всего этого можно избежать, если мы с Анджеем не обручимся, то я согласилась бы практически сразу же. Моя любовь к нему никогда не станет мельче и слабее, а значит, какой смысл приближать день собственного конца?

«Все потому, что это твое предназначение, дуреха! И его тоже. Вы оба должны дать шанс этой планете остаться в живых. И по-другому нельзя. Мюллер не остановится. Никогда, и ни за что».

Мы с Андреем двигались все глубже в сад. Несмотря на то, что листва уже начала редеть, ее все еще было достаточно много для того, чтобы тьма буквально окутала нас.

В нос врывался легкий аромат цветов, вазы с которыми стояли тут и там, разбавленные подставками со свечами, тихо трепещущими на открытом воздухе.

– И где только вы смоги достать столько пионов? – протянула я, оглядывая вереницы фиолетово-белых букетов. – Это же просто расточительство.

– Зато безумно красиво, – пробормотал Андрей, улыбаясь. – Это все Оливия. Ты же ее знаешь. Если что-то взбредет в голову безумной вампирше, ее тяжело остановить.

Я хохотнула:

– Если бы я только знала, что эта сногсшибательная женщина будет делать для меня, когда только увидела ее в первый раз у кинотеатра.

Друг тоже хохотнул.

– Да уж… Тогда ты рвала и метала.

– Не напоминай.

Протянувшись еще несколько метров, дорожка вдруг начала уходить влево и, пару мгновений спустя передо мной предстало невероятной красоты зрелище: белые садовые арки с тонкими ромбовидными перегородками шли друг за другом ровными рядами точно также, как и белые просторные скамейки, на которых восседали хоть и немногочисленные, но все же гости. Наши с Анджеем гости.