Я не понимала это уже принятое решение мачехи или она рассуждает, подготавливает меня. Посмотрела на мачеху и тут же опустила взгляд. Мачеха цепко следила за моей реакцией. Что она хотела найти? И ищет ли? Может, это уже привычка пристально меня разглядывать, заставлять мои руки мелко дрожать.

Замуж…

Прислушалась к своим чувствам — я не хочу замуж. Да и за кого? Те, кто нравится мне, ко мне равнодушны. А к кому я равнодушна…

— Перестань! — я подпрыгнула, испуганно посмотрела на мачеху. — Тереза, хватит всё поправлять!

Ах да, в моменты волнения я либо всё поправляла либо расчёсывала руки. Кивнула. Передвинула на полсантиметра пирожковую тарелку влево и виновато опустила голову. Руки сложила на коленях, ещё и пальцы переплела в крепкий замок. Кажется, мой завтрак закончился так и не начавшись. 

На издевательский смешок Розы даже глаз не скосила. Если мачеха ругается, значит, я опять не оценила её заботы обо мне. Я уже давно не пыталась её понять, потому что её забота больше на издевательство похожа. Мне есть с кем сравнивать. Роза. Вот о ней мачеха заботилась: ни к чему не принуждала, капризы исполняла. К чему это привело? К влюблённости в слугу. Интересно, когда мачеха об этом узнает, виновата вновь я буду или всё же сможет признать свои ошибки? Я так и слышала её возмущённое: "Тереза Хилл, ты старше Розочки на год, а значит должна опекать младшую сестру".

Но ведь я ничего не должна. И тем более замуж!

— Зачем мне замуж? — Я по-прежнему боялась смотреть на мачеху. Мне хотелось ей сказать о том, что дом отца должен принадлежать мне, а она, если ей так хочется, пусть находит нового мужа и уезжает вместе с Розочкой. Я медленно выдохнула и подняла взгляд на мачеху. — До полного совершеннолетия…

— Я знаю! — Мачеха бросила столовые приборы на стол. От их звона заложило уши, еле сдержалась, чтобы не закрыться руками, но вновь подпрыгнула на стуле и опустила голову. — И решительно не понимаю твоей реакции. Тебе уже восемнадцать, Тереза Хилл, пора подумать о собственной жизни в доме мужа.

Я всегда знала, что мачеха меня ненавидит, поэтому старалась как можно реже попадаться ей на глаза и не спорить. Но как промолчать, когда выдают замуж? Когда выгоняют из собственного дома? 

— Я обязательно о ней подумаю, но позже. В двадцать один год. Так хотел и отец, — я медленно подняла голову и тут же опустила: мачеха была в бешенстве.

— Так хотел, что любимую дочь оставил без наследства!

Я оглохла. Холод пробежал по позвоночнику и колючим льдом улёгся в ногах. Как такое возможно? Мы живём в родовом доме Хилл, наши небольшие поля засеяны, а маленькая ткацкая работает. Я это точно знала, ведь на днях проходила мимо и заглянула перекинуться парой слов с работницами. Если бы мы всего этого лишись, мачеха заламывала бы руки, проклинала отца и… и быстро выдала бы меня замуж, чтобы поправить положение.

Я сильнее сжала пальцы. Этого не может быть. Мачеха не настолько глупа, чтобы потерять статус и деньги. Пусть мы всего лишь исы, а это, хоть и низшая, но аристократия. Именно поэтому мачеха требовала безупречного поведения от нас с Розой. Правда, Розе разрешалось безупречной быть на людях, а вот мне приходилось всегда следить за собой.

Я закусила губу и сразу же выпустила, стоило мачехе громко ударить по столу. Хорошо, допустим, отец на самом деле оставил меня без наследства, хотя, как старшая и единственная родная дочь имею все права на дом и половину полей и ткацкой. Пусть я осталась без наследства. Но приданое должно быть, его же с рождения собирают. А если мне не собирали, что тогда? А то, что успела собрать матушка прежде, чем умереть отдали Розе...