– Я был бы рад, наверное, – ответил тот, не в силах понять, куда теперь клонит Тхутмертари.

– Ну, вот и славно, – заметила она и позвонила в колокольчик.

Тотчас на пороге возник Патрас.

– Прибыл ли гонец от Танатоса? – спросила она его.

– Прибыл, Ваше Величество.

– Впусти его.

Ца Ю вздрогнул. Змеечеловек! Змеяд. Гонцом от Танатоса оказался змеяд. Тварь, больше похожая на поставленного вертикально ящера, чем на человека. Грязно-серая чешуя заменяла ему одежду. На поясе твари болтался длинный волнистый меч. Вступив в зал, змеяд рухнул ниц и облобызал ноги Тхутмертари.

– Говори, – приказала она, и Ца Ю не мог не подивиться, как мгновенно изменился ее тон – от дружелюбно-сочувствующего, которым она беседовала с ним, до резкого и повелительного теперь.

– О, Святейшая! – проговорил змеяд на древнестигийском. – Верховный акках Танатос припадает к твоим стопам и желает…

– Короче! Он взял Кутхемес?

– Да, о Святейшая. Следом за мной спешат два каравана. Первый – с людьми для жертвоприношений. Второй – с людьми для пропитания. Они прибудут к вечеру. Верховный акках спрашивает твоих дальнейших указаний.

– Пусть армия аккаха займет позиции на восточном берегу Стикса и отрежет Тайю от Турана. Сам акках должен возвратиться в Стигию; я буду ждать его послезавтра утром у входа в Тайанское ущелье. Это всё. Ступай.

Когда за змеядом закрылась дверь, Ца Ю, явившийся невольным свидетелем этой сцены, спросил:

– Что вы намерены сделать с Тайей, Ваше Величество? Вы хотите вновь завоевать ее?

Тхутмертари плотоядно, как показалось кусанцу, ухмыльнулась.

– Ну, что вы, милый князь. К чему мне ваша «плодородная долина»? Я только восстановлю справедливость и отомщу за своего отца. Я превращу Тайю в пустыню! А вы добавите еще одну главу к своему трактату: «Тайя, ее история, география и вторая война со стигийцами за свободу, в коей войне тайанцы были совершенно разгромлены и уничтожены вплоть до последнего человека, а страна их стерта с лица земли».

– Неужели вы сделаете это, Ваше Величество?

– А вы как думаете? Не забудьте: послезавтра. Я пришлю за вами. Теперь ступайте.

Ца Ю поднялся, из последних сил подавляя тошнотворные ощущения, и даже сумел низко поклониться развалившейся в кресле королеве.

– Да, чуть не забыла, – сказала она, когда кусанец был уже у дверей. – Ваше письмо… Что же мне с ним делать?

– Оно во власти Вашего Величества, равно как и его автор, – молвил Ца Ю, опустив глаза.

– Знаете, князь, мы, пожалуй, отправим ваше послание, – проговорила Тхутмертари после недолгого раздумья. – Я не могу допустить даже мысли, что вы писали попусту! Да, мы отправим его, и оно, несомненно, дойдет до вашего владыки. При одном условии.

– Каком, Ваше Величество?

– Я желаю сделать небольшую приписку от себя.

– Вы желаете написать моему владыке?

– Да, всего лишь несколько строк. Вы не будете возражать?

Ца Ю сокрушенно развел руками.

– Не вижу способа, как бы я мог это сделать, Ваше Величество.

Тхутмертари взяла перо и стала быстро выводить иероглифы. Скоро она закончила, встала и передала письмо кусанцу.

– Можете отправлять. Обещаю, что вашего голубя никто не задержит. Можете также прочитать: отныне у меня от вас, как моего биографа, секретов нет! Прощайте, князь.

Отвесив поклон королеве, Ца Ю поспешил покинуть ее общество. Не помня себя от пережитого, он промчался в свои покои и лишь уединившись, позволил себе прочесть написанное ею.

«Шу, Владыке Кусана, от Тхутмертари, королевы Стигии, верховной жрицы Сета, владычицы Черного Круга, – послание.

Живи, покуда я сама не отправлю тебя на твое Небо.

Пользуясь оказией, любезно предоставленной мне твоим подданным и моим новым другом князем Ца Ю, спешу сообщить тебе следующее.