Дружески целую в ответ. И неожиданно чувствую, как внутри все атрофируется. Не та женщина! Совершенно не та!

Не хочу я ее. Хоть и выглядит обалденно, и я ей нравлюсь. Но что-то меня отталкивает. А еще странное чувство, будто я предаю всех и вся. Себя, Ирку и Василису.

9. Глава 8

Глава 8

– А чем она тебе не угодила? – смотрю в упор на Аленку.

Просто интересно, какого хрена все наши против Василисы настроились. Сколько меня не было? Месяц? Как-то быстро начали дружить против. Подозрительно.

– Ой, ну ее! – морщит идеальный нос Алена. – Мальчик шумный, невоспитанный. Твою машину обливает, мусор соседям под двери подкладывает.

– Хмм, странно, – тяну я, закидывая тряпку в Крузак. И уже собираюсь уточнить по поводу пацана. Откуда у Алены такие выводы, если она целыми днями пропадает на работе, а на выходные ездит к родителям на дачу. Но не успеваю.

Во двор бодро въезжает воронового крыла Гелек, а за ним – серая неприметная Ауди. Обе тачки я знаю. В Аудихе катается охрана Криницкого, а на Гелеке разъезжает моя сестра. Вот только зачем она притащилась ко мне рано утром, вопрос!

– О, к тебе гости! – улыбается Аленка и первой бежит к Ире, выходящей из тачки. – Систер, привет!

– Вынь Никулика из кресла. Он не спит, – дает мне указание моя мелкая.

С легким ужасом смотрю на парней из охраны, достающих из багажников какие-то сумки, на худенькую Ларису Алексеевну, Иркину помощницу, неловко выбирающуюся с заднего сиденья Ауди.

– А кто это ко мне приехал? – распахнув дверцу Гелека, расстегиваю ремни безопасности. Достаю племянника. На автомате целую в румяную щечку. – Иди ко мне, Колян. Ты хоть понимаешь, что происходит? – прижимаю к себе ребенка.

«Вот мне бы такого. Своего!» – проносится в голове ярким всполохом дурацкая мысль. И я на автомате поднимаю глаза к Димировским окнам.

«Ну какие тебе дети?» – одергиваю себя. Ты же с работы только переночевать приходишь. Ни выходных, ни праздников. Одни засады и очняки.

– Боря, – зовет меня сестра. И я словно в себя прихожу от морока.

– Ты от мужа ушла, что ли? – интересуюсь ехидно. – Вчера вроде ничего не предвещало.

– Даже не надейся, – фыркает Ира, первой заходя в подъезд. Следом плетемся мы с Коляном, а потом остальная процессия. Ясен пень, зачем сеструха с утра притащилась.

– Тогда что? – прикидываясь идиотом, бросаю ей в спину.

– Дома поговорим, – отвечает моя нахалка. Единственная женщина в мире, которой разрешается крутить из меня веревки. Может, поэтому и не хочу я семью и детей? С Иркой нанянчился по самое здрасьте. С ложки кормил, нос вытирал. Воспитал на свою голову.

– Так, – заявляет сестра, сразу проходя в гостиную. Снимает с ребенка голубой комбез и смотрит на меня внимательно. – Я больше спрашивать не буду. Ты прям одичал, Боря. Жрешь что попало, ходишь как бродяга. И в квартире бомжатник. Так больше продолжаться не может. Вот Лариса Алексеевна будет ежедневно приходить. Готовить, убирать и гладить одежду.

- Да не надо мне! – делаю попытку соскочить.

- Половина квартиры моя, - предупреждает домашний юрист. Вот выучили на свою голову! – Кухня и службы – сервитут. А к тебе в кабинет никто заходить не собирается.

– Ладно, - сдеюсь я. - Раз в месяц!

Сажусь на диван рядом с племянником. И тотчас же маленькая ручонка тянется к моей лапище.

– Ты руки помыл? – строго спрашивает Ира. Со вздохом поднимаюсь и плетусь в ванную. Втайне надеясь сегодня пережить нашествие сестры и ее прислуги. А там инициатива сойдет на нет, и я отмахаюсь делами и занятостью. А сегодня, так уж и быть! Пусть уберут и поесть приготовят.

– Нет, раз в месяц меня не устраивает, – вдогонку кричит Ира. – В крайнем случае, через день…