Небывало тяжелое горе легло на плечи Мирзы Махмуда. Грудь стеснило, в голове помутилось. Что делать? Как поступить? Разговор идет о будущем проблематичном счастье детей и о его нынешней репутации… Поступи он так – в корне подорвет сложившееся годами мнение людей о себе, поступи иначе – лишит детей возможности продолжить учебу, обездолит их. Надо решать, надо сделать выбор между сегодняшним бесчестьем и завтрашним счастьем детей. Он закрыл глаза и в этой отделившей его от всего света непроглядной темноте принял решение.

– Где я должен получить эту… справку?

– В полиции. И хорошо, если тебе удастся получить в своем участке – возни меньше.

Мирза Махмуд попрощался, вышел на улицу и направился в полицейский участок. Впервые в жизни он был вынужден идти в полицию. Он и в мыслях не держал, что когда-нибудь случится такое.

Но вот и приемная дежурного офицера. Незнакомый, неприятный запах. Непривычные люди с непривычными лицами в непривычной обстановке.

Дежурный офицер за рабочим столом писал протокол, снимая показания с двух молодых людей лет двадцати двух – двадцати четырех. Это были воры, попавшиеся прошлой ночью в руки полиции.

На деревянной скамье у стены сидела пожилая женщина, а рядом с ней – двое мужчин средних лет. По всей видимости, это были содержательница опиумного притона и ее клиенты. С противоположной скамьи на них мрачно поглядывали детины в разорванных и окровавленных рубашках. Вместе с ними ожидало допроса еще несколько человек. Нетрудно было догадаться, что эти двое дрались холодным оружием, а остальные оказались свидетелями происшествия.

Мирза Махмуд поздоровался и сел на скамейку рядом с ними.

Дежурный офицер опытным взором подметил опрятный вид и какую-то особую степенность Мирзы Махмуда и понял, что у этого посетителя к нему должно быть дело иного свойства. Он даже невольно привстал и ответил поклоном на его поклон.

Закончив допрос двух грабителей, офицер закрыл папку и, минуя всех, обратился к вновь вошедшему вежливо и деликатно:

– Я к вашим услугам!

Эти слова прервали нить размышлений Мирзы Махмуда. Он поднялся и подошел к столу. Но мысли его были настолько расстроены, а нервы так напряжены, что он не знал, с чего начать. В горле сразу пересохло, язык, казалось, распух и не поворачивается во рту. Он глядел на офицера широко раскрытыми, но ничего не видящими глазами и молчал.

– Я к вашим услугам! – повторил офицер.

– Да, да… мне… хотелось сказать… что… Как ваше самочувствие?

Этот, в общем-то, обычный вопрос о здоровье был здесь настолько неуместен и сопровождался такой нелепой улыбкой, что офицер невольно насторожился.

– Спасибо… Я себя чувствую хорошо. К вашим услугам!

– Мне хотелось сказать, что… дело в том, что… эта, как ее… Для… того… для этого… для детей…

– Ничего не понимаю! Для детей – что? – нахмурился дежурный офицер.

– Для детей… Как ее? Справку…

– А, понятно, понятно! – заулыбался офицер. – Вам нужна справка о том, что вы проживаете в этом квартале, чтобы можно было записать ваших детей в школу в своем же квартале… Я вас верно понял?

– Нет… это самое… плата за обучение… Нужна справка…

Офицер насупился, потом недоуменно поднял брови, окинул Мирзу Махмуда оценивающим взглядом и сразу же изменил тон:

– Так-так, ты пришел сюда за справкой о том, что ты бедный человек и не в состоянии оплатить обучение детей…

– Да, сударь, – стыдливо и робко ответил Мирза Махмуд, – я пришел к вам именно с этой просьбой, поскольку…

Дежурный бросил на стол свой карандаш и прервал его:

– Ей-богу, дорогой мой, у нас куча таких просителей, как ты, у этих людей денег куры не клюют, но, чтобы не вносить жалкие гроши на развитие просвещения в их же собственной стране, ради того, чтобы проехать за казенный счет, они прикидываются нищими, изображают из себя несчастненьких. Иди-ка, дорогой, подальше отсюда, и пусть Аллах воздаст тебе должное. Ты и одет-то получше меня! Нечего корчить из себя сироту, у нас ведь глаз наметанный, нас не проведешь! Если уж давать справку о бедности, то мы дадим ее тому, кто действительно нуждается, а не франту, у которого брюки отутюжены так, что складкой можно дыню разрезать!