– Она никогда не говорила вам о своем клейме? – спросил я с рассеянным видом.

– О своем… чего?

– О маленьких белых шрамах под левым коленом?

– Нет, никогда.

– И она никогда не пользовалась метлой, чтобы прилететь на вашу скалу? – Я почувствовал на себе взгляд темных внимательных глаз.

– Это шутка, лейтенант? – спросила она ледяным тоном.

– Она никогда не говорила о колдунье? Никогда не говорила вам, что она одержима?

– Разумеется, нет! Абсурдный вопрос!

Нас догнала машина дорожной полиции, и агент бросил на меня такой укоризненный взгляд, что я тут же опустил акселератор, так как понял, что превысил дозволенную скорость.

Я покосился на Нину Росс и почувствовал, что она очень рассержена. Возможно, ей было неприятно говорить о своей приятельнице, чей труп она только что опознала, а может быть, еще не переварила намеки на Джонни Крейстала.

– Диану Эриот убили кинжалом, ударив в сердце, – сказал я, наконец, тихим голосом. – Лезвие кинжала вышло из спины на два сантиметра.

Она не могла сдержать слезы, закрыла глаза, потом воскликнула:

– Как можно делать такие вещи?

– Очень острым ножом, – грубо ответил я.

– Замолчите, – прошептала она.

– Я думал, что вы захотите знать детали, – пояснил я. – Диана провела семь недель в больнице, а затем уехала оттуда, потому что думала, что доктор не может ей помочь.

– В больнице? – она медленно повернулась ко мне. – Душевное заболевание?

– Да, но не такое тяжелое, чтобы ее следовало изолировать, как считал врач. Она была убеждена, что ее телом и душой овладела ведьма.

– Бедная Диана!

– Она уехала из больницы неделю назад, сегодня утром она вернулась туда. Во всяком случае, ее труп. Когда ее нашли, она была совершенно голая, голова целиком была покрыта резиновой маской, изображающей кошку, самую противную из всех, каких мне только приходилось видеть…

– Это… это невероятно! – задыхаясь, воскликнула Нина. – Она, должно быть, сошла с ума!

– Возможно, она была без ума от кошек, – предположил я. – Она их любила?

– Я не знаю. Она никогда мне об этом не говорила.

Мы выехали на середину автострады. Я немного помолчал.

– Я не могу вас укорять, крошка, но для подруги вы чертовски мало осведомлены.

– Диана не любила исповедоваться, я уже говорила вам, – сухо сказала Нина, – она никогда не рассказывала о своей личной жизни, а я ее никогда не спрашивала.

– В самом деле, конечно, вы мне об этом говорили. Но зато я уверен, вам известно все о частной жизни Джонни Крейстала.

– Мне кажется, что это не ваше дело, лейтенант! – ее голос слегка дрожал. – И перестаньте называть меня «крошкой»!

Пять минут спустя я остановил машину на гребне террасы дома. Нина открыла дверцу, высунула из машины свои очаровательные ножки и, поколебавшись с минуту, сказала:

– Лейтенант!

– Мисс Росс! – вежливо откликнулся я.

– Что заставило вас подумать, что убитая была мисс Росс?

– Диана была в больнице под вашим именем, – объяснил я. – И когда труп обнаружили, то опознали его, как тело Нины Росс. Ваш адрес был в ее деле.

– Вот в чем дело! – Она подвинулась к дверце, и ее платье задралось выше колен. – Благодарю вас, лейтенант!

Я прошептал:

– Я жду, когда вы решитесь задать еще один вопрос.

Она резко повернулась ко мне.

– Что вы хотите сказать?

– Помните сцену, которая произошла в вашей спальне: вашего дружка, который изображал оскорбленного самца и хотел узнать, что я делал в вашей комнате? – уточнил я холодным тоном. – Я объяснил вам, что убита Нина Росс, а вы ответили, что это недоразумение, потому что Нина Росс – это вы. Именно в тот момент вы должны были спросить меня, почему я думаю, что убита Нина Росс. Когда я попросил вас сопровождать меня в морг, чтобы установить личность жертвы, это тоже был подходящий момент. В морге вы пропустили последнюю возможность…