Хочется… Да, черт, хочется обнять!

— Ну, все, адская козочка, пора в стойло, - сквозь дурной азарт рычу я и, улучив момент, хватаю Мольку сразу двумя руками. Она брыкается, вопит, обзывает меня гадом, но сила на моей стороне. – А ну-ка перестала дергаться, Молька. А то раздумаю жениться.

И она вдруг правда успокаивается и даже роняет то немногое, что осталось от роскошного букета.

— Червинский, признавайся, - Верочка обеспокоенно хмурится, - ты того… пьяный?

— Нет, - широко лыблюсь в ответ, - я в тебя, кажется, влюбился.

Много лет назад, когда я был еще старшеклассником, я был… как бы так сказать… В общем, на свидание со мной не соглашались не то, что красавицы школы, но и не красавицы тоже. И даже страшненькие держали во френдзоне, потому что я был тощим, долговязым и прыщавым. В общем, тогда же меня угораздило влюбиться в одну красавицу, которая выставила меня на посмешище таким образом, что до сих пор противно вспоминать. После этого я понял свое предназначение: сбивать короны с вот таких напыщенных дур, чтобы у простых парней, вроде меня, был шанс вытереть об них ноги. Но я не стал надевать маску Бетмена или корчил Супермена. Я решил стать приманкой для Королев: самым охуенным мужиком, которого они встречали и мимо которого просто не могли бы пройти. В этом слабость всех красивых женщин: они уверены, что против них невозможно устоять, и непременно захотят в свою коллекцию еще один Прекрасный образец.

Так я полюбил спортзал, подправил нос, запустил щетину и превратил секс – в искусство. Правда, нужно сделать поправку, что я не был классической Золушкой, потому что родился Принцессой - и деньги без ограничения сыпались на меня из родительского кармана. Правда, тогда никто не предупредил, что наступит время – и придется платить по счетам.

Я нашел ту школьную королеву, и она меня, конечно, не узнала. Я поднял ее к небесам, надел на ее пальчик кольцо с бриллиантом – и растоптал, когда она со слезами на глазах совершенно искренне признавалась мне в любви. Я видел ее падение с пьедестала и во мне ничего не дрогнуло. Абсолютно.

Вот тогда в моей голове накрепко засел мысль: никогда и ни за что на свете меня не получит ни одна женщина. Я буду брать их – красивых, офигенных и крутых – использовать и уходить, оставшись в памяти самым лучшим мужиком, что у них был, и которого они так и не смогли заарканить.

И до вчерашней ночи я был верен своему личному кодексу.

Так что не будет большим преувеличением сказать, что сейчас я сам от себя в глубоком шоке. Собирался же просто предложить ей встречаться по серьезному, а тут вдруг: «Люблю, женюсь…»

— Ты… что-то принял, да? – еще больше хмурится адская козочка. – У тебя сейчас инопланетяне захватывают землю? Пришла Годзилла? Падает луна?

— У меня сейчас срыв покровов, - охотно подыгрываю я.

Вот бы ее поцеловать! Пусть только даст повод обнять покрепче – на хрен зацелую всю, как маленький. Оставлю на ней кучу маленьких красных пятен, а Клейману скажу, что у моей невесты – ветрянка.

Ха, невеста!

Мне нравится, как это звучит, и ничего во мне не дергается от страха распрощаться со свободой. Значит, как говорит Антон, я вызрел для серьёзных отношений.

Правда, Вселенная, в следующий раз, в другой жизни, ты не могла бы влюбить меня в женщину… посимпатичнее? Ну, так, на всякий случай прошу, не подумай, что жалуюсь.

— Червинский, убери от меня свои клешни и езжай домой, пока я не вызвала санитаров.

— К тебе домой – хоть сейчас. Ну, или ты ко мне. У меня есть «Дом Периньон».

— Как пошло – ловить девушку на дорогое вино. – Молька каким-то чудом выкручивается из моих объятий, и я только усилием воли не разрешаю себе сграбастать ее снова.