Лорна пожал плечами.

— Ройн — портовый город, кэп, богатый город. Разбойники точно его не минуют. Даже если Таниэль не захочет сюда идти, они его заставят. А у меня здесь родители и невеста, я должен позаботиться о них.

— У тебя есть невеста? — удивился Айк. — Ты не говорил.

— Да, я хотел подзаработать прежде, чем жениться, — Лорна слегка покраснел и добавил, — а вы, кэп... ну... в смысле, как же госпожа Ината?

Вопрос застиг Айка врасплох. Он повертел в руках перо и медленно произнес:

— Ты ведь не останешься в Ройне, док? Защитить его невозможно...

— Нет, конечно нет! — поспешно замотал головой Лорна, словно Айк подбивал его на подвиги. — Возьму родителей и Энн, увезу подальше, спрячу где-нибудь в лесу. Вернемся, когда все закончится... так или иначе.

Айк вдруг осознал, что Лорна говорит о грядущем нашествии, словно о наводнении или оползне — в общем, стихийном бедствии, которому нечего противопоставить. И его неожиданно снова охватила злость. Еще мальчишкой он пытался изменить мир и уже тогда понял, насколько люди инертны, узколобы, насколько каждый из них сам за себя. Но по-прежнему не мог примириться с таким порядком вещей.

— Ладно, — тяжело произнес он, — если ты так решил, что я могу сделать? Не знаю, правда, как обойдусь без тебя, мы только что взяли крупный заказ для Илера...

— Эрнест вам поможет! — с энтузиазмом воскликнул Лорна. — Он все умеет, я сам его учил! С ним вы не пропадете!

Айк криво усмехнулся.

— Да уж, не пропаду. Ладно, ступай собирайся. Зайдешь ко мне за жалованьем, как закончишь.

Лорна быстро кивнул, попятился — самый простой способ выйти из тесной каюты — и, напевая, направился к себе.

Айк бросил перо на карту и закрыл лицо руками.

«Еще и поет, — подумал он с досадой, — поет и горя ему мало. Пять лет вместе, пять лет — и он уходит вот так, запросто, даже не предупредив, в один день! Почему все бросают меня?»

«Потому что ты болван, — заметил внутренний голос. С годами он ничуть не стал снисходительнее к Айку, скорее даже наоборот. — Давал же зарок — больше не привязываться к людям, любить только то, что не может причинить боль. А сам души не чаял в глупом мальчишке, который был с тобой и Кэт просто потому, что хотел заработать пласта и жениться. Забудь ты о нем. Выкинь из головы и подумай лучше, как нам теперь поладить с Эрнестом».

Легкий ветерок остудил разгоряченное лицо Айка. Над его головой по палубе ходили матросы, весело переговаривались, хохотали над чем-то.

Он оперся локтями о стол и, сам не замечая, начал грызть большой палец у ногтя — проклятую привычку так и не удалось изжить.

«Ладно, с Эрнестом, допустим, я разберусь. А вот как быть с Инатой? Лорна прав, я не могу ее здесь бросить. Что, если Таниэль и впрямь заявится до моего возвращения?»

«А как быть с остальными людьми? Им ты не хочешь помочь?»

Айк резко выпрямился. Этот голос — мелодичный, с серебристыми переливами на концах фраз — он меньше всего ожидал услышать и, стиснув зубы, процедил:

— Даже не думай! Ты не смеешь заявляться после стольких лет и снова вешать мне на уши душеспасительную лапшу.

«Он придет в Ройн, разорит его и убьет всех, кого ты знаешь. Всех, с кем ты за эти годы успел сдружиться... и кого успел полюбить».

— Никого я не полюбил! — рявкнул Айк, и голоса на палубе мгновенно смолкли. — У меня есть только Кэт, только она имеет значение! Мне наплевать, пусть они хоть завтра все передохнут!

«Айки...»

Айк сжал руками виски и яростно замотал головой.

— Уходи, убирайся! — шептал он снова и снова. — Все из-за тебя, ты бросил меня одного! Никто и ничто не могло разлучить нас, а ты сделал это сам, по доброй воле! Я ненавижу тебя, не хочу больше тебя видеть, не хочу знать! И не собираюсь слушать!