Провожая меня, мама надеялась, что я обрету подруг, вольюсь в общество и буду счастлива окунуться в светскую жизнь. Всё не заладилось с первого дня, когда я обозвала наряд Эльзы, младшей дочери лорда Феринели, деревенским тряпьём в ответ на её замечание, что мне следовало не высовываться из деревни и продолжать доить коров. Я в жизни не занималась ничем подобным, о чём и заявила ей. Ну и отметила, что самой девушке, должно быть, очень много об этом известно, раз она носит наряды, в которых я видела только доярок.

После этого Эльза, а с ней и Элиза, что заступилась за сестру, возненавидели меня. А вместе с ними и все остальные дамы в стенах дворца. Им приходилось терпеть моё присутствие. Отец отказался отправить меня домой, заявив, что тогда уедет следом. Лорд Феринели не хотел лишаться своего первого помощника. Его дочерям пришлось смириться и стараться вести себя учтиво. Я же с нетерпением дожидалась совершеннолетия, мечтая выйти замуж и переехать в особняк лорда Мисткерла, где после свадьбы была бы полноценной хозяйкой и смогла бы делать всё, что захочу.

Тихий стук о стекло отвлёк от грустных мыслей и заставил снова поднять голову и посмотреть на отражение. В этот раз сквозь тюль и почти зеркальную из-за темноты поверхность окна просматривался силуэт человека. Увиденное оказалось настолько неожиданным, что я отпрянула на пару шагов, но стук повторился.

Присмотревшись внимательнее, я узнала в мужчине на карнизе Лиама и ахнула. Вернувшись к подоконнику, я отдёрнула занавеску в сторону и поспешила открыть раму, впуская в спальню свежий ночной воздух и запах травы. Мои покои располагались в одном из самых дальних крыльев дворца. Напротив него на большое расстояние простирались только утопавшие в зелени луга, где в хорошие дни устраивали пикники и прочие увеселительные мероприятия на открытом воздухе.

Ловко перебравшись через подоконник, мужчина прошмыгнул в комнату и сразу задёрнул за собой плотную тёмно-коричневую штору, которой я никогда не пользовалась. Так он лишил любого невольного свидетеля возможности видеть нас с улицы.

Отступив от незваного гостя на шаг, я постаралась ничем не выдать недоумения. За всё время моего пребывания в стенах дворца жених не сказал мне ни слова, кроме приветствий, а сейчас вдруг забрался в окно, располагавшееся на втором этаже! Мало того что это нарушало всякие нормы приличия, так ещё и не укладывалось в голове. Зачем?

Стянув перчатки с рук, мужчина откинул их на единственный табурет, что стоял как раз возле него, и провёл пальцами по пышным чёрным волосам. В уголках его губ играла хитрая улыбка. Сделав всего один шаг, он преодолел разделяющее нас расстояние, обнял меня за талию и прижал к себе.

Такого поступка я никак не ожидала и успела издать один сдавленный вздох. Мне было слишком тесно в этих объятиях. Груди не нравилось то, во что она упиралась. Только я собиралась задать жениху вопрос обо всём этом, как он нагнулся и попытался поцеловать меня. Я задохнулась от такой наглости. С огромным трудом мне удалось вовремя повернуть голову так, что губы мужчины коснулись щёки. Жёсткая щетина оцарапала кожу.

– Лорд Мисткерл, что вы делаете? – возмутилась я.

Мне никак не удавалось просунуть руки между нами, чтобы оттолкнуть его, потому пришлось схватить за плечи и пытаться отстранить таким образом. Лиам не обращал на мои действия никакого внимания. Его нос упирался в моё лицо на уровне скулы, обдавая горячим дыханием. От исходившего от лорда запаха мыла из лаванды хотелось отвернуться и не дышать. Крепкие объятия не позволяли лишних движений. Ситуация напрягала, и начало казаться, что не стоило открывать окно. Что он сделал бы в этом случае?