Глаза Лиама вдруг стали стеклянными. Он смотрел на меня, не моргая, но словно не видел. Испугавшись, я отпустила его запястье и сделала шаг назад, но мужчина не пошевелился.

– Лорд Мисткерл? – Тряхнув головой, жених кивнул и направился к двери. – Вы спятили? Не туда! – поспешила я остановить его. Если кто-нибудь увидит его выходящим из моей спальни – это будет катастрофа! Наши с отцом комнаты располагались рядом. Кроме нас здесь жили и другие придворные, и всегда была вероятность столкнуться с ними в коридоре, как и с патрулём гвардейцев.

Замерев на месте, Лиам развернулся на каблуке и вернулся на место, а затем отдёрнул штору и подхватил перчатки с табурета. Ничего не сказав, он спокойно перекинул ногу через подоконник и выбрался в окно, оставив меня одну.

Облегчённо выдохнув, я поспешила захлопнуть раму, но сразу после этого прижалась лбом к прохладному стеклу. Щёки пылали от стыда из-за произошедшего разговора, объятий и поцелуев. На коже всё ещё ощущалось дыхание мужчины и влажный след от его губ. Меня передёрнуло. Хотелось помыться целиком, но служанку я уже отпустила, а вместо неё никто не приготовил бы ванну. Придётся умыть лицо, а со всем остальным подождать до завтра.

Надо как-то заставить себя расслабиться и уснуть этой ночью. Но самым трудным казалось пережить завтрашний день.

Город-порт Анцуб

Веда

Небо окрасилось в ярко-жёлтые и красные краски. Отражаясь в чёрной воде, они делали её похожей на море крови. Вид с набережной завораживал, и я уже довольно долго не могла оторваться от бескрайней глади, растянувшейся до самого горизонта. Закат всегда казался мне чем-то загадочным и волшебным. Крик чаек и свежие порывы ветра, что приносили с собой брызги волн, и ударяли их о моё лицо, создавали впечатление полной свободы. Только здесь я чувствовала себя человеком.

Хотелось раскинуть руки в стороны, запрокинуть голову, закрыть глаза и втянуть носом воздух, ощутить запах моря и насладиться жизнью… Но нельзя так поступить. Меня давно ждали, а я, как обычно, задерживалась на рынке. Все остальные девчонки, скорее всего, опять вылили на себя запас горячей воды, и мне придётся довольствоваться ледяной.

Поправив корзинку с покупками на сгибе локтя, я ещё раз глубоко вдохнула, бросила в море поднятый камень и проследила за тем, как он несколько раз ударился о гладкую поверхность, пока не погрузился в красно-жёлтую пучину. Развернувшись, поспешила вернуться в бордель, прежде чем его двери распахнулись бы для посетителей, а Девид опять высек бы меня за несоблюдение установленных правил и распорядка.

Он всегда делал это, а потом давал несколько глотков жёлтой настойки, и следы побоев к вечеру пропадали. Так господин не портил наш внешний вид и держал всех в страхе за непослушание. Без особой причины он никогда не поднимал на нас руку. Многие говорили, что нам с ним крупно повезло. Мне, как одной из тех, кому не довелось побывать в других заведениях, оставалось только верить им на слово.

Путь из порта к зданию на самой окраине города, вдали от моря и чаек, занял много времени. Солнце окончательно село за горизонт, когда я только вышла на нужную улицу. Бордель уже должен был быть открыт.

Сорвавшись с места, я побежала к знакомому трёхэтажному зданию. Оно стояло самым последним, на краю дороги, и за ним распростёрлись поля и начинался лес. Эта часть Анцуба считалась самой запущенной и бедной, но за счёт своих постоянных посетителей, бордель, наоборот, процветал и не пребывал в упадке.

Приближаясь, я отчётливо слышала топот копыт, мужской смех и фырканье лошадей, а когда несколько всадников вывернули из-за угла и остановились у главного входа в нужный мне дом, мысленно выругалась. Свернув в первый попавшийся переулок, я наступила в скользкую кучу мусора и чуть не рухнула в сточную канаву вдоль стены соседнего здания. Удержавшись на ногах, в первую очередь проверила, что из корзинки ничего не высыпалось, а только потом прижалась к углу и выглянула на дорогу.