. Рабство для северных – унижение. (Ф.М.Достоевский потом об этом скажет так: «человечное отношение к личности поднимает её с любой ямы, вытаскивает из любого болота».) Именно по этой причине, славяне – «ясно говорящие» и именно по этой же причине и только по этой причине столь сильное развитие получила Веданта. А южанин же, повторюсь, сильно путается в неге, по меткому замечанию Н.Карамзина, купается в плотских удовольствиях. А так как общество живёт этими ценностями, то появились учения, кои стимулировали удерживать общество в единстве уже с помощью этих посылов. На основе этих низменных ценностей возникли рычаги удержания мира в государстве, как характерная специфика для этих народов. Так формировался национальный характер. Они начали сами организовывать оргии и даже уделяли для них «отхожее место». Проявление страсти вожделения стало не хаотичным, а организованным. Именно по этой же причине в древнем Риме столько развлечений с кровавыми развязками. Два образа жизни и совсем иные подходы к решению одних и тех же проблем. Это надо помнить всегда, ибо так формировались национальные характеры. Приведём примеры с Крестовыми Походами в Иерусалим. Молодых людей сорвать с насиженных мест можно только доходчиво предложенной идеей, но никак не запугиванием и тем более никак не материальным стимулом. То есть сознательность и ответственность – черта древних народов Севера. Цивилизация Севера и её вера шли в рамках Божественного определения по уникальному пути.

Тогда возникает вопрос. Не могло ли сие сыграть плохую службу, стать слабостью, когда во власть проникли как раз люди с таким пониманием о жизни. Ведь отдали на растерзание Русь в 1917 году и оная покорно пошла на Голгофу. Думаю, что все надо делать в меру. Ведь даже деятельность дьявола в присутствии Творца становится частью Его промысла. Бес тормозит живое сопротивлением Ему, но ведь чем сильнее растягивается влияние Бога на бытие, тем лучше проникновение Его в окружающий мир. Просто добро в данном случае должно быть соизмеримо с возможностью и необходимостью его проявления. А не так, что стало медвежьей услугой. Сам этот факт, что есть сопротивление Ему свидетельствует о том, что не весь мир проникся Его Энергиями. Это неполнота есть.

Далее, если мы продолжим свои суждения и обратимся к темам исследований учёными мужьями Средневековья, то заметим некоторые важные обсуждаемые ими странности старой Руси. Умнейшие люди тех времён говорят о «молчании Руси». Протоиерей Георгий Флоровский в своей «Пути русского богословия» пытается показать, что никакого молчания-то и нет совсем. Приводит в примеры известные памятники: «Русская правда», «Слово о полку Игореве», «Повесть временных лет» и так далее. На самом-то деле в оправданиях тут тоже нет особой надобности, ибо говорить можно только о том, что болит или воспалилось. А болезнь нормой жизни никогда не была и не будет. И, если что-то не имеет для жизни значения, то и не востребовано, то есть не проявится в истории. Именно поэтому-то имели значимость богословские разработки, коими хвастается Европа. Православие гармонично вписалось в традиционный уклад мировосприятия древних славян, а потому и не было надобности разрешать вопросы, кои не появились. Нет противоречий, свойственных западному Христианству. Только инородное для физиологии народа требует бесконечные обоснования Истины для примирения непримиримых, чтобы инородное перестало быть таковым.

Мне думается, что Западное Христианство, утратив Благодать Духа Святого, неизбежно вернулось к тому образу, в коем жили их предки до Рождества Христова. Если ушёл Удерживающий, то неизбежно для удержания сообщества в структуре государства стихийно включаются прежние механизмы утверждения мира и спокойствия внутри социума – язычества. Общественные ценности скатываются назад, но уже на новом понятийном языке. Именно по этой причине вся философско-богословская школа Запада – это возрождение именно той самой веры, коими жили предки. Понятийный язык, правда, стал уже Христианским. Государственность должна была как-то за себя стоять, а потому и подключалось всё то, что попадало в поле зрения как действенный инструмент. Просто власть, как и любая вершина, предполагает открывающийся с неё обзор. То есть с неё всегда раскрывается один и тот же вид, о коем вынужден свидетельствовать стоящий на ней. Не важно, когда он на неё взобрался… сегодня, вчера или много веков назад, но важен сам понятийный язык, с помощью коего этот вид с Вершины выражается. Не исключением стала и западная мысль – это Веданта в христианских одеждах с ценностной примесью из Византии. Другое дело, когда есть присутствие Благодати Духа святого. Русь же живёт присутствием Благодати Духа святого. «Духом Владычним утверди мя» или «Дух Твой Благий наставит мя на землю праву».