******

«Ну что же, – сказала я самой себе, – несмотря на очевидный неуспех, нужно двигаться вперед, так как под лежачий камень вода не потечет». Я решила поучавствовать в коллективных выставках, организуемых администрациями близлежащих городов и поселков. Одно из таких мероприятий проводилось в большом спортивном зале детского колледжа. В летний период его делили высокими перегородками на четыре равные части, каждая из которых в течение трех недель служила выставочным пространством для любого художника, желающего вывесить там свои картины. И вот, в самый разгар лета мои картины заняли одну четвёртую часть спортивного зала, по соседству с работами других художников. В первый день выставки я решила познакомиться со своими коллегами по художественному ремеслу и в первом зале встретила коренастого мужчину, в возрасте за шестьдесят, у которого была такая густая и торчащая во все стороны борода, что невольно подумалось: «Сразу видно – настоящий художник! Или старик-лесовик…» На стенах его выставочного зала висели выполненные карандашом малоформатные рисунки, на которых были изображены горные пейзажи. Я представилась художнику и, оглядевшись вокруг, заметила: «Сколько у Вас красивых пейзажных зарисовок!» Он хмыкнул в ответ, бросил на меня грустный, полный разочарования, взгляд и изрёк: «Вот только продать бы их кому, а то дома два шкафа битком набиты этими рисунками! Жена грозится выбросить всё это на помойку. Я же пенсионер и рисую постоянно: сидя, стоя, во время еды, в тишине, с включенным телевизором. Мне ничего не мешает. Я даже на кричащую жену не обращаю никакого внимания. Каждое утро ставлю перед собой какую-нибудь открытку или фотографию из журнала и срисовываю на бумагу очередной пейзаж». Художник тяжело вздохнул, немного помолчал и с ещё большей грустью добавил: «К сожалению, на картинах в наше время не заработаешь, а жаль. Деньги – это отличный стимул для оттачивания художественного мастерства. Если твои работы покупают, есть смысл писать новые, так ведь? По правде говоря, были у меня хорошие времена, были, да… Помню, на одной выставке я аж двадцать пейзажей продал. Хотя с другой стороны, если за картины получить хорошие деньги, то нет смысла писать ещё. Зачем? Деньги-то уже в кармане!» Запутавшись в его разъяснениях, я спросила: «А почему тогда Вы столько рисуете?» «Так я же тебе говорю, – недовольно буркнул в густую бороду художник. – Чем ещё на пенсии заниматься? Больше и нечем. Вот в чем дело-то».

В другой части этого зала были выставлены работы художницы средних лет, как выяснилось позже, колкой на язык женщины, обладающей мёртвой хваткой ко всему, что пахнет деньгами. Выглядела она немного старомодно, и в то же время вызывающе. Её длинные волосы были убраны назад, в большой гладкий пучок; к шее плотно прилегали крупные бусы; у блузы золотистого цвета было глубокое декольте, а на длинной юбке с аляповатыми разводами – большие разрезы. Двигалась художница быстро, громко стуча тонкими высокими каблуками. Художественные работы этой дамы представляли собой огромные полотна с изображениями тропических цветов по типу лотоса, но почему-то не яркой, а темной, очень хмурой расцветки. Только я приготовилась представиться этой художнице, как вдруг ко мне подошла элегантно одетая пожилая женщина, на руках у которой сверкали прозрачными камнями несколько перстней. «Извините за беспокойство, – любезно обратилась ко мне она. – Мне сказали, что в соседнем выставочном зале висят Ваши картины, это так?» «Да», – ответила я. «У Вас очень интересные работы! – продолжила посетительница выставки. – Я, знаете ли, иногда приобретаю что-нибудь из современной живописи, и на этот раз мне очень понравилась Ваша картина под названием…» Не успела она договорить, как между нами протиснулась автор полотен цветочной тематики. Отодвинув меня от посетительницы, она заявила: «Эта девушка свои картины не продаёт, а только выставляет! Она сама мне сейчас об этом сказала!» Услышав это, я остолбенела, а художница схватила даму с перстнями под локоть и повела по своему выставочному залу, комментируя на ходу: «Вот, посмотрите на мои последние работы! Все они продаются, и, если Вы будете моей первой покупательницей, то я сделаю Вам пятипроцентную скидку». Понимая, что положения уже не исправить, я ушла в свою часть зала, а потом, подождав ухода посетительницы, решила поставить на место нахрапистую коллегу по выставке. Ей таки удалось втюхать коллекционирующей живопись женщине одну из своих картин, та с ней рассчиталась, попрощалась и вышла из зала. Тогда я подошла к художнице и сказала: «Послушайте, так нельзя. Вы же здесь не одна. Я тоже не прочь заработать на продаже своих картин, тем более, что покупатели бывают здесь нечасто. Знаете, существуют правила хорошего тона…» «Чего-о-о? – уперев руки в бока, смерила меня ехидным взглядом художница. – В бизнесе – одно золотое правило: у кого золото, у того и правила! Хочешь продавать свои картины – отправляйся в свою часть зала, а на моей территории деньгами посетителей распоряжаться буду я, понятно?», – с этими словами она затолкала в декольте своей кофты взятые за проданную картину деньги и, хмыкнув, повернулась ко мне спиной.