******

Следующим местом выставки для моих картин стал кинозал Дома культуры соседнего посёлка. Сельчанам нравилось собираться, и поводом для этого стал просмотр известных художественных фильмов, как недавнего выпуска, так и кинематографической классики. Кинозал Дома культуры, как и любой другой, представлял собой просторное помещение с несколькими рядами мягких кресел, установленными напротив большого экрана. Однако в отличие от других кинозалов, он использовался ещё и в качестве выставочного зала. Администрация посёлка старалась максимально использовать помещения Дома культуры, поэтому местным художникам разрешалось: развешивать на стенах кинозала свои картины и приглядывать за ними с одиннадцати утра до пяти часов вечера. Я обратилась в администрацию с этой просьбой, и меня внесли в списки желающих выставить свои работы в кинозале. Когда до меня наконец-то дошла очередь (случилось это в середине осени), к тому времени все дачники из посёлка отбыли обратно в город, а местные жители, как и следовало ожидать, не проявили к моим работам абсолютно никакого интереса. В Доме культуры рядом с кинозалом находилось справочное бюро, но оно закрылось до следующего лета. Несмотря на то, что основной поток дачников иссяк, в посёлке изредка появлялись туристы. Первым делом они отправлялись к справочному бюро, но, увидев, что оно не работает, проходили в кинозал, в котором сидела я в качестве стража своих картин. Уже через три дня от начала персональной выставки я поняла бессмысленность этой затеи, так как посетителей было раз, два и обчёлся, а когда по вечерам проектировались фильмы, разумеется, все смотрели на экран, а не на мои работы. Одним словом, духовно-эстетический контакт с ценителями искусства так и не состоялся, при этом трижды мне чудом удалось избежать физического контакта.

Первый раз это произошло по причине закрытого справочного бюро. В тот день я просматривала файлы в своем ноутбуке, как вдруг услышала гневный окрик: «В конце-то концов, ты можешь к нам подойти?! Мы тут уже несколько минут стоим. Давай, пошевеливайся!» Я выглянула в проход между креслами и увидела молодую пару, стоящую около справочного бюро. Парень лет двадцати пяти, поймав на себе мой взгляд, еще громче гаркнул: «Эй, ты, чего вылупилась?! Оторви своё заднее место от кресла и притащи его сюда!» Конечно, я могла бы подойти, но после такого грубого обращения предпочла остаться на своём месте. Не желая конфликтовать, спокойным тоном я ответила, что к справочному бюро не имею никакого отношения, и переключила своё внимание на ноутбук. «А ну ты, кусок дерьма! – зарычал на меня молодчик и, приблизившись, стал дышать пивным перегаром мне в лицо: – Если ты сейчас же нас не обслужишь, как положено, я тебя урою!» «Молодой человек, – ответила я в попытке поставить его на место, – Вы неправильно себя ведёте. Я же Вам сказала, что не работаю в справочном бюро». Однако парень разошелся не на шутку и пропустил мои слова мимо ушей. Он злобно вытаращил глаза и завопил что есть мочи: «Да ты знаешь, кто я такой? Я – полицейский, и, хотя я сейчас в отпуске, не при исполнении, всё равно, я на тебя, эмигрантская рожа, найду управу, ты…», – и далее последовал ряд матерных слов и выражений, отпущенных в мой адрес. В какой-то момент он даже схватил меня за грудки, угрожая отправить за решётку. Всё это время стоящая рядом девушка испуганно хлопала глазами и просила своего жениха успокоиться. Наконец, из него вышел пар, он на минуту замолчал, и тогда я получила возможность довести до его сознания, что действительно не имею никакого отношения к справочному бюро.