Французские юристы различают два случая: a) когда незаконный акт является в виде незаконного требования, здесь может быть только пассивное противодействие агенту общественной власти; b) когда со стороны агентов является прямое насилие – здесь сопротивление может быть активным. В справедливости и целесообразности допущения необходимой обороны в случае незаконных действий общественной власти нельзя сомневаться.

Говорят, что если государственная власть допустит возможность незаконных действий со стороны чиновников, и будет дозволять сопротивление таковым действиям, то она уронит своё достоинство. Это несправедливо, потому что достоинство государственной власти, напротив, выиграет, если она будет строгою блюстительницею закона, и будет всегда одинаково строго смотреть на отступников от закона, не взирая на их общественное положение. Твёрдая государственная власть зиждется на уважении к закону; как бы хороши ни были законы, но там, где власть государства сама будет относиться к ним поверхностно; где представители её, вместо осуществления закона, будут действовать по своему произволу и злоупотреблять дарованной им властью; где гражданин будет знать, что норма деятельности определяется не законом, существующим только pro forma, а усмотрением лиц «власть имеющих», там не может быть истинной свободы, истинного порядка и того что составляет поддержку всякого общества – уважения к закону. Власть не может требовать уважения к закону, когда сама его не уважает, граждане вправе отвечать на её требования: «врачу, исцелится сам!».

Но где нет тех неблагоприятных условий, о которых я сейчас говорил, там всякий гражданин стремится к поддержке закона и, следовательно, противодействует беззаконию. Живой пример – Англия.

На это могут сказать, что такое допущение необходимой обороны против действий общественной власти может ослабить саму власть; но этот взгляд неверный. Общественная власть должна действовать твёрдо, энергично и строго, но законно. Иначе она вызывает самих граждан на противозаконные поступки, на самоуправство. Примером может служить закон Линча в Северной Америке. В тех штатах, где общественная власть недостаточно сильна, чтобы поддержать авторитет закона, где власть действует слабо и апатично, там образуются общественные союзы, которые, руководствуясь фактическим законом Линча и правом сильного, сами расправляются с нарушителями общественного порядка. Но очевидно, что в государстве, где действует подобный закон, где приговоры раздражённой массы тотчас же приводятся в исполнение, такое прямое господство толпы, страстной и увлекающейся, уже самим существованием отрицает всякий общественный порядок. «А до суда над противником силы не деять» – говорит Судная Новгородская Грамота.

Всякий гражданин, имеющий обязанность исполнять закон, имеет и право не допускать противозаконных действий. В этом смысле необходимая оборона составляет не только право, но и священную обязанность всякого гражданина.

Непользованием таким своим правом гражданин будет допускать совершаться несправедливостям со стороны должностных лиц.

Вообще доводы в пользу необходимой обороны против незаконных действий чиновников сводятся к следующим: 1) исключение необходимой обороны в этом случае может быть гибельно для гражданской свободы, 2) допущение необходимой обороны в этом случае ведёт к большей осмотрительности со стороны чиновников, 3) достоинство государственной власти не умалится, если она не признает неправильно действующих агентов своими слугами. Немецкий учёный Гуфнагель говорит: « достоинство государства гораздо более выигрывает, если оно отказывается от несправедливо действующего чиновника, нежели в том случае, когда оно заставляет уважать его, как новый орган, как бы он не действовал». « Народ только тогда может наслаждаться справедливым судом, обеспечивающим общественный порядок, силу законов и личную свободу граждан, когда все должностные лица проникнуты сознанием своего долга и строго держатся законов, будучи твёрдо уверены, что всякое уклонение от них влечёт за собою неминуемо тяжкую ответственность, – когда в народе развито чувство уважения к законам, сознание своих прав и гражданское мужество, необходимое для защиты их, и, наконец, когда всякое оскорбление частных прав одного гражданина чувствуется всеми, как явление угрожающее общей безопасности» – говорит Митермайер.