Над всем этим Яков Борисович просто царил. Его лекция об образовании галактик из каустик космической пыли была блестяща и созвала огромную аудиторию. Остроумие ЯБ во время вечерних «неформальных контактов» было неистощимо. Его прекрасно дополняла его вторая жена, веселая и компанейская женщина.

Следующий конгресс, проведенный в апреле 1987 г., был как-то менее ярок. Супруга Якова Борисовича к тому времени умерла, и сам он был молчаливее и тише обычного. Вероятно, сказывалась уже болезнь. 2 декабря того же года мы узнали, что Якова Борисовича не стало. На его похороны собралось множество народу, и не только из Москвы.

По нынешним меркам жизнь, которую он прожил, была не очень долгой – 73 года. Но какая это была яркая, насыщенная и, главное – абсолютно цельная жизнь! Яков Борисович Зельдович был лидером великой науки в стране, которая хотя бы потому была великой, что имела такую науку. Грех, конечно, так думать, но иногда я ловлю себя вот на какой мысли. Хорошо, что он не дожил до наших дней и не увидел, как сознательные или бессознательные желания наших наукофобов превращаются в реальность. Как быстро и, быть может, необратимо распадается столь любимая им российская наука.

1993 год

Предлагаемый читателю сборник «Михаил Львович Левин. Жизнь. Воспоминания. Творчество» уникален в двух отношениях. Во-первых, это книга о человеке исключительных дарований и моральных достоинств. Во-вторых, это очень ценный документ истории, причем не только истории науки, но и недавней истории всей нашей стремительно меняющейся ныне цивилизации.

М.Л. Левин (1921–1992) был известным в стране ученым – радиофизиком, доктором физико-математических наук, сотрудником теоретического отдела Радиотехнического Института АН СССР, профессором МФТИ. Его перу принадлежит более сотни научных работ. Эти формальные данные – самое меньшее, что можно сказать о МЛ (так часто называют его в книге). К ним можно добавить, что по уровню своей гуманитарной эрудиции МЛ легко мог быть профессором русской истории, русской или английской литературы, равно как и, скажем, истории физики. Что он был поэтом, пародистом и эпиграммистом. И все-таки, даже это – не самое главное.

Главное состояло в том, что Михаил Львович обладал таким набором душевных качеств, что людей, чьи пути соприкасались с его путями, неудержимо тянуло к нему. И в том, что сотни человеческих существ (включая автора этих строк) могли с достаточным основанием считать его своим другом. Во многих случаях он был больше, чем другом – советчиком в трудной ситуации, арбитром в моральных спорах, образцом всяческого достойного и благородного поведения. В нем было нечто от духовного, религиозного лидера, хотя МЛ не только не принадлежал ни к какой конфессии, но и вообще не считал себя религиозным человеком.

Хотя жизнь, которую прожил Михаил Львович, нельзя назвать короткой, он занимал такое место в сердцах, что множество людей восприняли его уход из жизни как невосполнимую утрату. И публикация резенцируемой книги есть более или менее тщетная попытка эту утрату восполнить. Несомненно, что все, кто хоть немного знал МЛ лично, прочитают ее, или уже прочли, с вниманием и волнением. Но книга (кстати, выпущенная тиражом всего 1000 экземпляров), интересна далеко не только тем, кто испытал в своей жизни счастье прямого общения с этим удивительным человеком.

Среди людей, входивших в орбиту Михаила Львовича Левина, многие выдающиеся личности недавнего прошлого, включая таких гигантов, как Б.Л. Пастернак (отец близкого друга МЛ) или А.Д. Сахаров (университетский товарищ МЛ). Поэтому книга о Михаиле Львовиче, отвечающая более всего жанру «портрета в интерьере», создает столь живое ощущение прикосновения к нервным центрам интеллектуальной жизни минувшей эпохи, что знакомство с ней даст очень многое для любого, кто желал бы эту эпоху осмыслить.