Жду письма от тебя, жду письма от Сережи с Валей. Они ведь хотели съехаться со мной в Гурзуфе. Я им писала из Баку. Расскажу тебе про Баку – интересный край. Про Членова. Он ведь ногу сломал и все не может выправиться.

Маша, неужели скоро опять буду ждать катерочки, на кот. едет Маша?! Лорд, по-видимому, приедет в половине августа с Кавказа. Пока целую, обнимаю крепко, всем привет. Оля

Милая Оля, сейчас только вернулась из Акстроя с огорчением – все провода отправили на какую-то постройку. Советуют выписать из Одессы, если там есть кому поручить.

Предлагают взять 4 изолятора с крюками, 4 фарфор. воронки, 60 шт. шурупов-винтов, 60 роликов, 5 шт. фарфор. розеток и 5 шт. патронов – все это у них пока имеется.

Надо бы повидать Инну Иван. – она говорила, что у нее есть тоже ходы куда-то насчет проводов. Я очень занята и положительно не имею возможности… Обливаюсь потом и выслушиваю ропот Полиньки… весело. Завидую тебе и обожаю Гурзуф. Целую. Маша

Маша, дорогая, двенадцатый час ночи – день прощания, день тоски, день расставания с синей калиткой, где мне было так хорошо, точно я урвала у жизни, уворовала что-то недозволенное.

Море меньше бурлит, как будто затихает, луна из-за туч иногда выглядывает. Сейчас после ужина уложили посуду. Весь день я понемногу оголяла свою комнату. Пробежали с Лизаветой после чая по нашему ущелью (мимо аптеки) и спустились с верхн. шоссе по парку через кипарис. аллею, и всё любовались Гурзуфом – он был какой-то золотой и легкий: облака золотистые бросали отсвет.

Утром ходили за медом, я взяла три кило.

Ветеринар оказался знакомым моей матери – встречался с ней у общих знакомых. У него была дача в Алупке, куда он и ездит к жене, – им оставили флигелек.

Вчера у нас пили чай Лукьяновы и д-р Фридеман с женой, угощали их оладьями с медом. Конечно, и тетя Тая была.

Мне грустно было смотреть на катер, кот. увозил тебя. Я всплакнула. Думается о многом.

Вчера к вечеру сильно разбушевалось море и бухало всю ночь.

Обнимаю тебя, целую крепко. Пиши нам. Кланяйся домашним. До свиданья. Оля.

Лорд шлет тебе привет.

В Москве льет дождь, холодно, даже был намек на снег.

Маша, дорогая, счастливо добрались до Симфер., хотя чинились очень долго в Гурзуфе и чинились еще раз в лесу, причем все женщины воспользовались в лесу остановкой. Приехали за 1.30 до поезда. Ехали по Болготурск. шоссе – я была счастлива.

Все уложили, посидели и с большой грустью вышли за син. калитку. Целую крепко. Оля

>Датируется по почтовому штемпелю.

Милая Маша, подъезжаем к Харькову с опозданием на 2½ ч. Еду хорошо, в 4-местном купе – люди одной семьи, милые, ленинградские. Мои спутницы едут на своих местах. Лизавета приходила ко мне[168].

Чай дают без сахара.

Уже свежеет. Наша Tante писала, что в Москве льет дождь, 8° и даже по утрам все белеет – во радость.

Вчера получила телеграмму, что ждут меня на репетицию 12-го – все очень приятно.

Будь здорова, целую тебя, не скучай, пиши. Оля.

Как я обрадовалась M-me K. из Ялты!!

>Датируется по сопоставлению с окружающими письмами.

Маша, дорогая, вот уже неделя, как я верчусь в Москве и все не присяду поболтать с тобой. Доехали мы прекрасно. Встретила Люба с Левой. Холод собачий, и пока ездили за такси, я адово промерзла, стоя с вещами, так что к вечеру у меня сильно запухло и разболелось горло, вызывала доктора, т. к. на другой день надо было играть