Наблюдающего за данным противоестественным и отвратным, по его мнению, действом молодого дракона передернуло. К слову, старого дракона передернула не меньше.

– Ты тоже это видишь? – поинтересовался внук у деда, заметив на его лице характерное выражение.

– К сожалению, – проворчал старый дракон. – Причём настолько хорошо вижу и настолько потрясён, что точно знаю, это зрелище будет преследовать меня в кошмарах до конца моей жизни.

– Счастливый! – искренне позавидовал внук. – Мне безобидные и беззащитные маленькие котята уже снятся! И не только снятся, но и мерещатся за каждым углом!

– Да, – между тем сообщил девушке принц. – Она твоя! Зная твою любовь к прогулкам по Пустоши, я назвал её Пустошь.

– Тоша, значит, – ласково похлопала по холке жуткий обтянутый чёрной кожей скелет, девушка. – То-ооошенька!

– Иго-го-го! Го-го-го! – громоподобно провозгласила мерзкого вида доходяга, заставив не только Сигмара и его деда содрогнуться от отвращения, но и окрестности… Вслед за чем То-ооошенька ещё и огненными зеньками полыхнула так, что из них искры посыпались.

– Моя ж ты красави-иица! – захлопала в ладоши Кая и, бросившись на шею другу детства, искренне поблагодарила. – Спасибо, Арни!

Всё ещё прыгающий на месте в связи с возмущенно вздымающейся под ним землёй Сигмар, услышав «моя ж ты красавица и спасибо, Арни», окончательно понял, почему все его друзья, включая деда и Колина, так боятся жениться!

Во-первых, понял он, потому что они боятся кошмаров и нервного тика. Во-вторых – безвременной кончины. В-третьих – поймать берсерка[1] и прикончить всех вокруг.

Спасибо деду, он его крепко держал! Иначе… Сигмар глубоко вдохнул и выдохнул. Красиво уложенной причёске Арни пришлось бы несладко. А что касается, его идеальной улыбки, то он бы ему наверняка устроил в зубах промежутки. А ещё приукрасил бы гаду полуночному физиономию так, что родная мама его бы не узнала!

«А Кая-то тоже хороша! Так вести себя при ещё живом женихе! Не то, чтобы он хотел быть уже мёртвым. Но всё равно обидно! И на что повелась-то, на тварь, которая ночью приснится – драконьим хвостом не отмахаешься! Нет, ничего он в женщинах не понимает! – понял молодой дракон. – А в некромантах и того меньше!»

Сигмар настолько потонул в своих переживаниях, что очнулся лишь тогда, когда наследник Полуночного Королевства, оседлав своего фестрала, исчез из его поля зрения.

– Вы что-то хотели сказать?! – гневно вопросила у него Владычица, от которой не ускользнули кровожадные взгляды её якобы жениха в адрес её друга детства. И особенно то, что дед всё то время, что она прощалась с Арнвингте держал молодого и горячего в тисках своих рук.

– Хочу! Ещё как хочу! – не стал отпираться дракон.

– Понимаю, – усмехнувшись, кивнула девушка. – И даже более того, я знаю, что вы хотите мне сказать!

– Очень в этом сомневаюсь! – уверенно возразил оскорбленный в лучших чувствах договорной жених. – Иначе вы бы не были так неж… гммм… дружелюбны со своим гммм… другом!

– Угу, – усмехнулась девушка. – Как я и думала. Вы, конечно же, абсолютно убеждены, что убийца Арнвингте, а Ночка орудие убийства?

– Шо серьёзно?! – усмехнулся за спиной дракона паучище, вопросительно глянув на Хозяйку. – Он нас шо, вообще за идиотов считает? – адресовал он первый вопрос к Хозяйке. Однако увидев, что всё внимание той сосредоточено на вроде бы ещё женихе. На вроде бы ещё живом женихе, судя по опасному блеску глаз Владычицы, переадресовал свой вопрос этому вроде бы еще жениху. – Ты нас шо, вообще за идиотов считаешь?

[1] Войдя в состояние «берсерка» воины отличались громадной силой, быстрой реакцией, нечувствительностью к боли, безумием…