– А теперь перестань заниматься ерундой и снимай рукавицы.

Прежде чем Нюрка успела опомниться, Игорь завладел ее руками и сам стащил варежки. Нюрка сжалась в комок, но никаких брезгливых замечаний не последовало. Боязливо посмотрела на продолжавшего держать ее за руки Игоря. Он без намека на отвращение рассматривал изуродованные пальцы.

Словно почувствовав ее взгляд, поднял глаза и улыбнулся:

– Ну вот. А ты боялась. Теперь одним комплексом меньше. Поешь и найди мне острые ножницы.

– Зачем?

– Парикмахер тебе дрянной попался, как собака волосы обгрыз. Я, конечно, тоже не ас женских причесок, но попробую хотя бы подровнять.

– Это не парикмахер… – Нюрка шмыгнула носом. – Это Семен ножом…

– Успокойся. Волосы – не голова, новые отрастут. А если этот Семен еще раз к тебе приблизится, передай ему, что из-под земли достану, – нисколько не рисуясь, произнес Игорь.

Нюрке казалось, что она спит или попала в сказку. Она не верила собственным ушам – ее собрались защищать! Она не верила глазам и прочим органам чувств: не просто кто-то, а самый красивый мужчина, которого ей довелось видеть за всю жизнь, ухаживал за ней, как за какой-то принцессой!

Игорь усадил Нюрку на табурет в стороне от стола и сосредоточенно орудовал расческой и ножницами, пытаясь соорудить хоть что-то напоминающее стрижку из варварски изуродованных волос. При каждом прикосновении его длинных холеных пальцев Нюрка трепетала от сумасшедшего блаженства.

– Ну вот, пожалуй, готово. – Игорь, склонив голову, любовался делом своих рук. – Можешь пойти в зеркало посмотреть.

Нюрка потрогала руками все, что осталось от ее гордости, и натянуто улыбнулась:

– У меня нет зеркала… Смотреть ведь особенно не на что.

Нюрка принесла из прихожей веник и совок, которые Игорь тут же у нее отобрал.

– Я намусорил, мне и убирать, – заявил тоном, не терпящим возражений. – А ты пока наливай. Выпьем, чтобы твоя коса быстрее отрастала.

Если Игорь, увивающийся вокруг Нюрки, выглядел сюрреалистически, то Игорь, подметающий пол в полунищенской малосемейке, и вовсе оказался зрелищем диким. Наполняя бокалы, Нюрка не могла отвести от него взгляда: стройному, длинноногому мужчине в черных брюках от дорогущего костюма и не менее дорогой белоснежной рубашке по имиджу полагалось не брать в руки ничего тяжелее сотового телефона, но ни в коем случае не веник! Игорь выпрямился, и их глаза встретились.

– Я… – Замеченная в подглядывании Нюрка смущенно потупилась. – Я тогда загадала, чтобы твое желание сбылось…

– Спасибо, – совершенно серьезно ответил он. – Ты даже не представляешь, насколько для меня важно его исполнение.

– А какое оно, важное желание?

Они снова сели за стол, и Нюрка, подняв бокал, нашла в себе смелость для подобного вопроса.

– Не скажу! – Он выпил коньяк, подождал, пока Нюрка расправится со своим, и, подхватив с тарелки полупрозрачный ломтик сыра, сунул ей в рот. – Вот сбудется, тогда узнаешь.

Нюрка в состоянии приятного опьянения чувствовала себя на седьмом небе от счастья. О таком можно было только мечтать. Но неожиданно ей стало стыдно, ведь этот великолепный вечер она, по существу, у кого-то украла. Игорь же не просто так оказался в машине с букетом роз и целым складом продуктов.

Он чутко уловил смену ее настроения:

– Анна, о каких неприятностях опять задумалась?

– Прости меня, пожалуйста… Я испортила тебе все планы. Ты же в гости собирался…

Он вздохнул и потянулся к бутылке:

– Анюта, у тебя что, других дел нет, кроме как забивать себе голову разными глупостями? Я куда собирался, по-твоему? В гости. Где я сейчас? В гостях! Так что ты ничего не испортила. Логично?