И Лю Синю не оставалось ничего, кроме как коротко кивнуть и вздохнуть.

Тан Цзэмин не солгал – он был намного сильнее, чем казался, однако и Лю Синь беспокоился не на пустом месте: в городе вспыхивали беспорядки. Ни одна вылазка за травами и отварами не обходилась для Тан Цзэмина без приключений – его пытались ограбить все кому не лень. Увидев хорошо одетого подростка с мешочком денег на поясе, бесчинники рассчитывали на легкую добычу. Знал ли хоть кто-то из них, что они получат лишь сломанные кости и вывихнутые руки, которые тянули к подростку? Некоторые из стражников даже пытались метать в него копья издалека. Но те, так и не долетев до цели, вдруг разворачивались и неслись обратно к владельцам.

Тан Цзэмин проводил взглядом спину очередного неудачливого вора, уносящего ноги, а затем оперся рукой о стену, чувствуя головокружение и слабость. Моргнув пару раз, он увидел капли крови, разбивавшиеся о землю рядом с его сапогами.

– Ладно… сломанные кости так сломанные кости, – фыркнул он, утирая нос.

Байлинь рядом одобрительно захлопал крыльями.

Они возвращались обратно с очередной вылазки, когда увидели толпу горожан у дома Сяо Вэня. Обогнув их, Тан Цзэмин пробрался внутрь через задний двор.

Дом лекаря, защищенный заклинаниями, являл собой неприступную крепость. Однако, видя, как обыскивают другие дома и лавки, Сяо Вэнь не мог просто запереться и не впустить гвардейцев.

Лю Синь внимательно посмотрел на Сяо Вэня, слушая неприкрытое хамство пришлых, вломившихся в их дом. Лекарь оставался невозмутим: он стоял с выпрямленной спиной, а его глаза излучали уверенность.

Четверо мужчин бродили по комнатам под взглядами двоих оставшихся домочадцев, нахально заглядывая во все шкафы и полки.

Лю Синь сжал зубы, когда яркие подушки в зале смялись под сапогами гвардейцев.

Глубоко втянув воздух, он прокручивал в голове слова Сяо Вэня: «Не реагируй на их провокации. Им не за что зацепить меня, поэтому они будут действовать нагло, чтобы вывести нас из себя».

Гильдии требовались неопровержимые доказательства вины Сяо Вэня, чтобы втоптать в грязь его репутацию. Горожане хоть и встревожились, но даже среди них ходили слухи, что лекаря хотят осудить незаконно.

Управлять таким большим городом, как Яотин, всегда было трудно. И сейчас, когда народ разобщен, худшим решением для гильдии казалось отвратить от себя большую его часть. Сяо Вэнь прожил здесь тринадцать лет. Почти каждый в этом городе знал его доброе имя и помнил о помощи, которую он оказывал всем нуждающимся. Даже сейчас горожане толпились у дверей лекаря отнюдь не из праздного любопытства.

Тан Цзэмин появился вовремя. Увидев, что один из гвардейцев уже подошел к двери Лю Синя, он шагнул из темноты и предупредил:

– Вам там нечего делать.

Не успел гвардеец открыть дверь, как та тут же захлопнулась перед его носом.

– Это комната моего ифу. Только я могу туда заходить, – твердо сказал Тан Цзэмин.

Гвардеец хотел было рявкнуть что-то, но его прервал громкий голос командира. Находясь в главном зале, мужчина говорил так, чтобы и люди, стоявшие за порогом в открытых дверях, их слышали.

– Ходит слух, что лекарь Сяо пользуется своим положением, обирая горожан и продавая им низкосортные лекарства, – протянул командир, разглядывая в руках золотую пиалу, инкрустированную драгоценными камнями.

– Давно ли гильдия судит людей, руководствуясь лишь слухами? – спросил Лю Синь, внимательно наблюдая за действиями гвардейцев.

Разведя руки, командир с улыбкой ответил:

– Мы здесь как раз для того, чтобы развеять их. – Затем усмехнулся и закатил глаза: – Ну или утвердить.