В общем, Иван Данилович еще раз извиняется, разворачивает коня, и мы медленно-медленно шагаем к конюшням, где остались бабуля и дети.

Это та еще пытка! Может, было бы лучше ему спустить меня и фиг бы с ними с другими лошадками?

Просто… Чувствовать за собой горячее тело красавчика босса – отдельный вид мазохизма.

Сразу в голову лезут разные мысли. А что было бы. Если бы он всё-таки посмотрел на меня, как на девушку? На свидание бы позвал? Ухаживал бы…

Ох, Маруся, Маруся? Когда ему ухаживать? Он же на работе двадцать пять на восемь! У него на сына времени нет совсем, какие уж тут, девушки и ухаживания?

Стоп. А правда… Ну… он же красивый мужик? Неужели… это ему не надо? Совсем? Или…

Краснею густо от своих мыслей.

Возможно, Дюжев не так уж много работает? Просто, после дня в офисе он приезжает к какой-нибудь красотке и… зависает на пару-тройку часов. Почему нет? Сын под присмотром няньки. Накормлен, одет, гулял, мультики смотрел, даже учился чему-то, потому что я из тех нянь, для которых важно не только, простите, попу подтереть, но и научить самому это делать.

В общем, уверена в том, что мой шеф наверняка не теряется и прекрасно устроил свою личную жизнь, что, собственно, меня вообще не касается.

И меня это на самом деле не должно волновать!

Да и не волнует.

Ах, кому ты врешь, Маша?

Не важно. Себе вру. Мне уговорить себя надо, что до Серкана мне никакого дела нет.

Он работодатель. Он – табу!

- Марусь, ты чего такая молчаливая? Обиделась?

Хочется зашипеть на него. Молчаливая я, потому что вы весь такой прекрасный и недоступный! Вот!

- Просто устала. Извините. Вы о Дане поговорить хотели?

- Я о тебе хотел поговорить.

Упс. Вот это номер.

- А что обо мне? У меня… все хорошо. Есть какие-то проблемы?

- Я не знаю. Как тебе у нас? Я в курсе про Алису Карловну, она будет держаться подальше. В целом как?

- Что, как? Данька у вас молодец, с ним не сложно, да, чудит иногда, но всё решаемо.

- По Даньку я сам вижу, и говорю с ним. Я о тебе.

- А что я?

- Как ты устроилась?

Хм, он серьёзно? Он же был в нашей с бабулей квартире, даром, что профессорская? У меня там комнатка была – кровать, шкаф, стол, и не развернуться. А тут – хоромы!

- Марусь, давай, не молчи. Рассказывай.

- А что рассказывать? Шикарно устроилась, вы же сами видите? Спальня огромная, кровать удобная. Для Пышки все условия.

- А для тебя? Ты ведь весь день, получается, привязана?

- Так я же работаю? Поэтому и привязана. И то, меня ваша Марина Ивановна часто выручает, если надо детей на пару минуток оставить.

- Хорошо. Но ты же еще и учишься?

- Так я же не на дневном? Мне каждый день ходить никуда не надо.

- Это понятно, но заниматься ты успеваешь?

Конь идет довольно медленным шагом, а я прикидываю, сколько ещё продлится этот допрос.

И пытка.

Пытка Серканом, ахах!

Ну, как бы вы себя чувствовали? Под вами огромное горячее животное, а за вашей спиной не менее крупный, не менее горячий красавец-мужчина!

А вы романтичная «наивняша», верящая в любовь!

Вот сейчас он развернет вас к себе, прижмет к груди и скажет – Маруся, вы моя на веки! И поцелует таким поцелуем, от которого подгибаются пальчики на ногах и сердце разрывает на атомы, ахах, какие там еще клише есть в бабулиных романах?

Б-р-р-р…

Эх, да нет, конечно, я не такая. Не «наивняша». И в любовь я не верю. Ну, почти. Конечно, есть пример бабушки-дедушки, мамы-папы. Но мой опыт говорит, что это скорее исключение из правил, чем правило.

И горячий красавец Серкан Данилович – не по мою душу точно.

- Марья, что замолчала?

- Серкан Дани… Ой… простите, Иван Данилович, я всё успеваю. Мне у вас работается прекрасно, и с учёбой все отлично. И зарплата меня устраивает. Тем более сейчас мне и тратить почти не на что. Вы меня кормите, на дорогу тратиться не надо. Все просто класс.