Ох, мамочки…

Мгновение, и я в его объятиях. Очень близко. И… жарко. Так, что я мгновенно краснею, и думаю о том, что до знакомства с Дюжевым я вообще, кажется, не подозревала что значит краснеть! А за эту неделю, что мы знакомы побила все рекорды по превращению щек в розы и маки.

- Ты, Иван, покажи девушке, что такое настоящая верховая езда. – подмигивает мне проходящий мимо друг моего босса, - возьми своего Атланта и покатай её.

- Ну что, Марья, поедешь?

- Нет! – быстро отвечаю я.

- Конечно поедет, - перекрикивает меня бабушка, которая сидит верхом на лихом вороном коне.

Да уж, Маруся, ты попала!

21. Глава 21

Мне страшно. Очень страшно. Потому что кобылка в яблочках, на которой я пыталась кататься примерно на полметра ниже в холке – кажется так говорят? – того троянского коня, на который меня взгромоздили сейчас.

Он огромный. Очень красивый, но огромный!

Кажется до земли мне с него лететь и лететь!

Но это еще не самая большая проблема.

Самая большая моя проблема сидит сзади и обнимает меня одной рукой, прижимая к себе.

Серкан Болатович, то есть Данилович, то есть Иван Серканович. Бож, я не знаю, как его зовут, я знаю только, что он горячий и пахнет офигительно. Мужчина, не конь.

Что я тут делаю?

Зачем я согласилась ехать с ним?

Нет, я ведь не соглашалась! Бабуля! Надежда, свет, Мефодьевна! Хитрая лиса!

Это она меня подтолкнула, и она же сказала, что я поеду, и вообще…

Она что же, надеется, что этот миллиардер на меня западёт? Женится? И мы нарожаем кучу детишек и будем жить долго и счастливо?

Господи, когда ты хочешь наказать человека, отнимаешь разум! Это справедливо! Бабушка! Кандидат наук! Профессор! И верит в сказку про Золушку?

Иначе зачем она так настойчиво подпихивает меня к моему начальнику?

И как ей объяснить, что шансов у меня нет?

Это я поняла. За неделю проживания в его доме поняла отлично.

Нет, Иван Данилович относится ко мне прекрасно! И вовсе не так, как к прислуге или няньке. Скорее как к младшей сестрёнке, которая рано родила и вынуждена сидеть дома с детьми. Или как к хорошей подруге. Просто подруге, без эротического, прости господи, подтекста!

Если совсем по-простому – я для него почти как мебель. Ну, то есть я хорошая, милая, классная. Удобная. Кушетка.

Только со мной не полежать. Ах-ах.

Он не смотрит на меня как на женщину. Девушку.

Да, если уж по чесноку – вообще никак не смотрит. В те редкие мгновения, когда мы видимся.

Бросает взгляд и переводит его на что-то более интересное. Например, на своего сына.

Чёрт, я ведь не ревную Серкана к его ребёнку?

Нет, конечно, нет.

И всё справедливо. Он должен смотреть на Даньку, должен заниматься Данькой, а не нянькой!

Поэтому бабушкины потуги свести меня с красавцем-боссом не выдерживают критики.

И зачем я только взгромоздилась на этого самца? То есть коня.

Только душеньку травить.

Да, травить, потому что я за это время Ивана Даниловича распробовала. То есть разглядела.

Он…

Да что там говорить, он шикарен. Он классный. Крутой.

Красивый, милый, вежливый, умный, воспитанный. Идеальный.

Мечтаю ли я о нём?

Конечно же да, я же не дурочка!

И… конечно же нет, потому что не дура.

Мечтаю, как… как некоторые мечтают о Ди Каприо, или о Милоше Биковиче, или о том бе Серкане, вернее Кереме Бюрсине.

Прекрасен, недостижим. Но помечтать то можно? Ах-ах, пострадать втихаря, повздыхать в подушку.

Ну и всё. А серьёзные отношения заводить с нормальный соседским парнем или одногруппником.

Правда, у меня особенно с соседскими не сложилось, а в группе одни девчонки – ну, филологический факультет, сами подумайте! Нет, есть у нас два парня. Всё время про них забываю. Но… они как бы не совсем парни. Нет, нет, с ориентацией все норм. Просто… «не с глаголами пишется отдельно». Это про них коротко. Где они и где глаголы действия?