Конечно, я пошла учиться не для того, чтобы мужа искать. Да я и не ищу. Просто так получилось, что не получилось. Была школьная любовь, да сплыла.

Так что с личной жизнью всё сложно. И, разумеется, я не думаю решать эту проблему с помощью босса.

Это нереально.

И я себе поставила блок – нет и всё.

Хотя, когда он сидит вот так, осторожно, но крепко прижимая меня к себе, хочешь-не хочешь, а начинаешь млеть.

- Как ты, Маруся? – и этот низкий чувственный шепот! Можно подумать он…увидел, что у меня всё-таки иной гендер.

- Нормально, - бурчу тихо, стараясь не дергаться и дышать.

- Не страшно? – издевается что ли?

- Чего тут страшного? – враньё мне всегда давалось легко.

- Ну, если не страшно, давай немного ускоримся.

Что? Нет! НЕТ!

Ох… Мамочки…

Не знаю, что он делает, пришпоривает коня, или как-то иначе подаёт ему сигнал, но это огромное почти огнедышащее животное начинает двигаться быстрее, потом еще быстрее… и еще…

Господи, пожалуйста!

Не замечаю, как судорожно вцепляюсь в руку босса, которой он меня держит, откидываюсь ему на грудь, зажмуриваюсь, губы закусываю.

- Марья, испугалась?

Качаю головой, скорее из протеста. Мол, не дождётесь. А он, кажется, ничего и не ждёт, пускает черногривого монстра вскачь, явно наслаждаясь быстрым бегом.

Несколько минут мы несемся вперед, они мне кажутся вечностью.

Я в состоянии близком к коллапсу исхитряюсь развернуться чтобы спрятать лицо на груди у босса, обхватив его руками так, что, кажется, будет потом невозможно их отодрать.

- Марья, ты чего?

Чувствую, как гигантский скакун начинает притормаживать, переходит на шаг, а мой босс одной рукой поднимает моё лицо за подбородок.

- Эй, Мальвина? Ты испугалась что ли?

- Я… я… - еле дышу, всхлипываю, потому что мне реально было дико страшно. Трясусь, пытаясь восстановить дыхание.

- Чёрт…Прости, пожалуйста. Я… я не подумал, уверен был, что тебе по кайфу.

Ага… по кайфу. Сдохнуть от такого кайфа!

- Прости, Марусь, я больше не буду.

Это он говорит тихо-тихо, низким голосом, от которого у меня по телу разливается странная нега, меня потряхивает, но уже совсем не от страха.

- Эй, малыш, глаза открой?

Открываю и… ох… лучше бы я этого не делала. Потому что его лицо близко, очень близко, совсем близко. И глаза и… губы.

И, кажется, я теряю голову, потому что мне хочется к ним прижаться.

Что же я делаю?

22. Глава 22

- Вы… вы… вы… - повторяю, заикаясь от страха с одной стороны и от внезапного ступора с другой. – вы меня напугали.

Наконец-то получается выговорить. Реально страшно. И эта немыслимая скачка и то, что сейчас чувствует моё глупое сердце.

Оно замирает и подаёт совсем ненужные сигналы.

Этому сердцу очень хочется, чтобы мы с Серканом продолжали нестись вскачь, он бы обнимал меня дальше, крепко-крепко, а потом остановил бы скакуна где-то далеко, в полях, над обрывом, и прижался бы к моим губам в страстном поцелуе.

Бред сумасшедшего.

И надо скорее кончать с этим.

С мечтами. И с покатушками.

- Можно меня на землю? Я обратно пешком пойду?

- Марья, правда, прости, я думал, ты у нас такая смелая.

- Я у вас смелая, когда не в двух метрах от земли на бешеной скорости.

- Да не такая уж и бешеная… Просто… немного покатались.

- Ну, покатались, пора и честь знать. Правда, мне на земле как-то лучше.

- Я не могу тебя тут отпустить. Во-первых, просто не знаю, сколько отсюда идти обратно, во-вторых – тут вокруг лошади, они, конечно, не агрессивные, приученные, но…

- Нет. К лошадям не надо. – перебиваю, вообще напрочь забывая о субординации. Да и какая может быть субординация, когда он меня только что чуть до сердечного приступа не довел?