Что может быть еще ужаснее?

- Это дом моей мачехи.

Боже, час от часу не легче!

15. Глава 15

Дом мачехи.

Как вы думаете, кого я сразу представляю? Ну, конечно, гениальную Раневскую из Золушки, которая выходит на крылечко, одаривает обворожительно-приторной лисьей улыбкой и говорит мне:

- Золушка, дитя моё…

Блин! Я не Золушка, к счастью! Ну… почти. То есть… с одной стороны, конечно, Золушка, если говорить о сравнении социальных статусов, моего и Серкана. С другой… Покорная, милая, молчаливая, терпеливая – это всё ни разу не про меня. Я дерзкая, говорливая, несдержанная. И милой я бываю по праздникам. Как в том анекдоте, вообще-то я белая и пушистая, просто болею – вот это про меня.

Не знаю, что там за мачеха у Дюжева, но почему-то первое о чём думаю, о том, что себя я точно в обиду не дам. Даже если придётся поплатиться выгодным местом работы. Эх, а не хотелось бы!

Я уже зарплату начала распределять! Пышке столько всего нужно купить, и бабуле.

Стоп, не буду расстраиваться раньше времени.

Интересно, зачем только мы притащились в этот дом мачехи?

Иван Данилович вышел из машины, открыл мне дверь, подал руку.

- Спасибо, сейчас я Дашу достану.

- Я могу сам достать, она же тяжелая для тебя?

- Нормальная, я привыкла. – отстегиваю ремешок автокресла, Дюжев молодец, позаботился о нас, кресло новенькое, явно не в наследство от Дани осталось. Хотя, может быть, у моего нового работодателя еще и девочка есть?

- Марья, ты всегда такая? Лишь бы поспорить? Дай, говорю, помогу.

Он тянется к автокреслу и на мгновение мы оказываемся в опасной близости друг к другу.

Боже… он так вкусно пахнет! Обалденно! Такой мужественный аромат, который буквально кружит голову, заставляет непроизвольно застонать.

Чёрт… стыдно-то как! Дюжев явно мой стон прекрасно расслышал. Потому что он поворачивает голову, и смотрит.

Напоминаю, между нашими лицами сантиметров пятнадцать, я даже толком взгляд сфокусировать не могу. Пытаюсь и вижу… Длинные ресницы, глаза… всё-таки больше ореховые чем вишнёвые, кожа гладкая, хочется потрогать, какая она на ощупь. И губы, такие… крупные, чувственные, интересно, как он целуется? Нежно? Или с напором, жёстко? У меня почти нет опыта, я реально в этом плане как синий чулок, но с Дюжевым бы я попробовала.

А он… Он просто задает вопрос. Опять. Заставляя густо краснеть.

- Что?

- Что?

- Всегда отвечаешь вопросом на вопрос, Мальвина?

- Я… не Мальвина, я…

Хмыкает! Он хмыкает! Берет на руки мою Пышку и вылезает из машины как ни в чем не бывало!

Бурчу про себя недовольно и выкатываюсь следом.

- Куда ты так спешишь? Я тебе руку хотел подать, а ты.

- А я сама.

- Самостоятельная какая, пойдем в дом.

- А вещи?

- Вещи достанут без нас, не волнуйся. Так что ты мычала? Я тебя придавил?

Всё-таки докопался, ишь!

- Мне понравился ваш одеколон. – правду говорить всегда приятно. И вообще, я давно поняла, лучше говорить правду!

- Хм… это комплимент?

- Одеколону, да, - киваю я с серьёзным видом глядя на дом.

Как можно жить в таком монстре?

- Одеколону, значит. Ясно. Прошу. – красавчик делает жест рукой, указывая на дверь.

Эх, была не была!

- А зачем мы пойдем в дом вашей мачехи?

- Всё просто, Марусь, в моём доме сейчас небольшой ремонт, а отец и его супруга уехали на отдых, и я попросил у них временное убежище. Не переживай, это… недели на две, не больше.

Да уж, знать бы, что тут случится за эти две недели!

16. Глава 16

Не так страшен чёрт, как его малюют!

Ну, то есть первая неделя пролетела быстро и всё было отлично, не считая «мелких брызг».

Те самые «брызги», конечно же, происходят в самую первую ночь.

Размещают нас с Пышкой просто по-королевски! Я в шоке.