– Не дрожи, мы пока что ещё ничего не нарушили, – прошептал он на ухо Рому.

Они шли вдоль жилых модулей, и единственным их нарушением было то, что шли они во время проповедей. Но на этот счёт у Жимми имелось надёжное оправдание.

Ровная, выстроенная словно по линейке вереница модулей вскоре закончилась, и перед ними открылось гигантское полушарие поглотителя. Здесь звезда светила настолько ярко, что казалось невозможным поднять голову, не рискуя ослепнуть. Лишённая теней открытая площадь между жилыми и энергетическими модулями, тесно облепившими главную сферу поглотителя, просматривалась насквозь.

Жимми крепко сжал ладонь Рома и первым вышел вперёд. Идти он старался спокойно, уверенно, не вызывая подозрений, но в то же время быстро. На тот случай, если им сейчас всё же кто-то встретится, он держал в уме, как казалось, неплохую отговорку. Он ведёт Рома показать свой вездеход. А то, что пошли мимо поглотителя, так понимаем, виноваты, но этой дорогой гораздо короче. Но отговорка так и не пригодилась, так как площадь они пересекли довольно легко, и, оглянувшись, Жимми бросился в проход между энергетическими модулями. Сердце бешено набирало обороты и громкость ударов, потому что теперь они зашли туда, где уже действительно небезопасно. Жимми едва ли не волоком тащил за собой Рома, петляя между узких проходов, сквозь которые местами приходилось протискиваться по одному. Ещё он боялся заблудиться и пройти мимо входа в репозитарий. Но возвышавшаяся по левую руку сфера поглотителя указывала, что они пока ещё на верном пути. Оставалось лишь найти нужный проход.

Вдруг совсем рядом послышались шаги. Шорох каменной крошки, хрустевшей под подошвами, приближался, казалось, с разных сторон. Отражённый от округлых стен, он словно терял направление и шуршал как оттуда, откуда они пришли, так и впереди, за поворотом. Жимми рванул сначала назад, затем ему показалось, что звук усиливается, и он бросился под защиту стен модуля.

– Жимми, почему ты не на проповеди?

Казалось, мир вздрогнул, затем рухнул, потому что первое, что он увидел за спиной, – фиолетовую мантию, а уже потом лицо наставника. Выдавив виноватую улыбку, Жимми с трудом протолкнул застрявшую в горле фразу:

– Наставнику Даби нездоровится.

– Даби нездоров? – подчёркнуто участливо удивился Яркий Свифт. – К вам должен был прийти другой наставник.

– Он почувствовал себя неважно во время проповеди, – продолжал врать Жимми, но от него не ускользнуло, что наставник словно не замечает побледневшего Рома и обращается только к нему.

В то же время он панически искал выход – какой дать ответ на логично возникающий вопрос: что они здесь делают? Срезали путь к вездеходу и заблудились? Нет, так просто Яркого Свифта не обманешь! Забыли, что сюда нельзя, и пришли посмотреть, куда уходит уголь из бункера? Ещё хуже! Жимми старался смотреть в лицо наставнику, не отводя глаз, призывая всю свою твёрдость и надеясь лишь на внезапное озарение. Худая, высокая, в мантии до пят, фигура Яркого Свифта чуть горбилась, покачивалась и кивала накинутым на бритую голову капюшоном. Казалось, наставник ждёт продолжения рассказа, но неожиданно он заговорил сам:

– Вот что я хочу тебе сказать, Жимми, раз уж мы с тобой встретились и у нас есть возможность поговорить, – словно нарочно Яркий Свифт не касался так тревожившего Жимми вопроса и тем вселял ещё большую тревогу. – Мы, наставники, уже обратили внимание, что ты необыкновенный подросток. И ты должен понимать, что всегда будешь находиться под пристальным вниманием Синедриона. Но это накладывает и особую ответственность. Если он, – наставник Свифт, будто впервые его заметив, кивнул на Рома, – ничем не рискует, со временем превращаясь в заурядного обывателя нашей общины, то ты, Жимми, или взлетишь, доказав свои прекрасные гены и тем самым отобрав у кого-то из нас мантию, или исчезнешь, не оставив следа. Ты должен осознавать это, взвешивая каждый свой шаг.