Бог?
Может быть… Но надо ль ворошить,
Жизнь, словно стог,
Иголку в нём ища?
Не лучше ль, зная, думая, прощать?
Прощать…
«Мы все заложники у смерти…»
Мы все заложники у смерти.
И в только ей известный час,
По только ей известной смете
Она выхватывает нас…
«Всё в этом мире преходяще…»
Всё в этом мире преходяще
Бегущей жизненной строкой…
В финале призрачное счастье,
Негромкий тост «за упокой…»
«Как был ты прав, когда ты обещал…»
Как был ты прав, когда ты обещал
Свою любовь единственной до гроба…
Неважно, кто из вас сказал: «Прощай!»
Сказал – и значит: так решили оба!
«Перед самим собою не соврёшь…»
Перед самим собою не соврёшь,
Когда всю жизнь бредёшь по бездорожью.
«Счастливый», – скажешь. Это будет ложь!
«Несчастный», – скажешь. Тоже будет ложью!
«Стихи мои стоят особняком…»
Стихи мои стоят особняком
В строю других, играющих словами.
Я не хочу обидеть вас, Бог с вами!
Но я понятней в облике таком…
«Всё суета сует, и смысла в жизни нет?..»
Всё суета сует, и смысла в жизни нет?
Стремимся, бьемся многого добиться,
Чего-то совершить, и в чём-то отличиться,
Улечься в ящик и сказать: «Привет!»
Ну, как мне после этого не злиться?
Быть может, лучше вовсе не родиться?
В конце концов, ну нет тебя – и нет.
«Работа, дом, яичница, жена…»
Работа, дом, яичница, жена.
Газета, телевизор, школа, дети.
И смех, и слёзы, и моя вина.
И вечный поиск. Даже строки эти!
«Люди. Хорошие. Люди стараются…»
Люди. Хорошие. Люди стараются.
Лезут из кожи – за чистые скатерти.
Но утверждаясь, постыднейше лаются,
В поисках тёплого места на паперти.
Понаехали тут!
«Понаехали тут!» – часто слышится вслед.
«Понаехали тут», – значит, родины нет!
Значит, вовсе не те
Оказались мы здесь.
Значит, жить в нищете,
забывая про честь.
Здесь лишь место тупик.
Скорбный, жалкий приют.
Здесь презрительный крик:
«Понаехали тут!»
Тень
Тень от стакана на стене
Мне всякий раз напоминает,
Что истина живет в вине
И призывающе моргает.
Тень от бутылки на столе
Знак подаёт: ещё осталось…
Чтоб сердце плавало в тепле,
Я должен выпить эту малость.
Обязан высосать до дна,
Чтоб даже капля не болталась.
Чтоб через два-четыре дня
Не обрыдала душу жалость…
Тень кружки пива, словно хрен,
Мне, обжигая, сушит горло…
Как жизнь скучна без перемен.
Неужто пиво пить зазорно?
А тень от воблы, что в руке,
Напоминает веник шустрый,
Когда-то плавала в реке
Солёною закуской вкусной.
Случилось, врезался я в пень.
Стал в кое-чём искать занозу.
И что вы думаете? Тень
Тотчас же поменяла позу.
Тень – я, лежащий на скамье,
Промок в дожде, подобном лейке,
Лишь подтвержденье – пить в семье
Комфортнее, чем на скамейке.
Тень самовара с сапогом
На белой скатерти чернеет,
Обозначает: за углом
Попив чайку, поэт трезвеет.
Тень томной дамы при луне
Дрожит, заламывая ручки.
Она от страсти вся в огне.
Она в огне, а я в отключке…
Тень моей славы никогда
Среди людей не станет спорной.
Я не исчезну без следа,
Стихам все возрасты покорны!
Как жаль, что памятника нет.
Тень от него была бы к месту,
А воплощенный в нём поэт
Был равен ростом Эвересту.
Вот тень была б! Всем теням тень.
Она б затмила всё на свете.
И каждый час, и каждый день,
Стихи б слагались о поэте.
Всю жизнь мою перетрясут,
Махнут в тени рукой устало
И тень стакана понесут,
Скорбя, к подножью пьедестала!
Рубаи
«Когда ты вдруг решишь, что ты непогрешим…»
Когда ты вдруг решишь, что ты непогрешим,
Богат, красив, умен, и трон твой нерушим,
Сходи, не торопясь, на кладбище к усопшим.
Быть может, там поймешь: смешим мы их, смешим…
«Не торопись по жизни мчаться вскачь…»
Не торопись по жизни мчаться вскачь.
Свои желанья точно обозначь.
И прост наш мир, и до предела сложен:
Добро и зло, философ и палач!