Георгий Печорин Ну, ты даёшь! читать онлайн страница 1

Вперед

Ну, ты даёшь! Георгий Печорин

ISBN 978-5-4496-8578-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ну, ты даёшь!

(Предисловие и послесловие в одной пипетке)

Включив в эту книжку шутки, афоризмы, весёлые стишки, проницательно-ядовитые пародии с начинкой лукавой иронии, иногда выливающейся в подтыривание, автор размашисто, смело и задиристо объединяет их великим, необходимым, как хлеб, как глоток свежего воздуха, как… любовь – чёрт возьми – словом, ЮМОР!

Он понятия не имеет, где зарыта собака гомерического смеха, откуда он, какова тайна его созревания, его появления со слезами на глазах; не знает его истоков и готов голову дать на отрез, что этого не ведает никто!

И великие мастера этого жанра в процессе создания бессмертных произведений тоже были полны сомнений за результат…

Нет, они, конечно, клокотали, внутренне сотрясаясь от собственного смеха, но, как ни странно, знакомя ближних и дальних со своим шедевром и видя их унылые лица с закатыванием глаз от восторга, готовы были, как недостигаемый Николай Гоголь, сжечь сию минуту свое детище!

Но при этом было и другое.

Ярослав Гашек писал своего Швейка в кафе, иногда делая это на столовых салфетках! А что написал? А Илья Ильф и Евгений Петров? Писали, писали и написали на века!

Примеров не счесть, но я продолжаю о загадке: почему человек в одном случае укатывается и придерживает подштанники от смеха, а в другом – над этим же эпизодом зевает?

Да знаю я, знаю: люди с разным интеллектом, образованием, с врождённым чувством юмора, или вовсе без него… И так далее, и тому подобное…

Иногда так завидуют, что им не до смеха…

Но вот что я вам хочу сказать: в хаосе человеческих отношений только смех способен взглянуть на вещи здраво… Он не только продлевает жизнь, но и человеческую сущность определяет…

Юмор… Сколько уже обломано перьев в споре о сути смеха, а воз и ныне там…

Но всё же, всё же, всё же!..

Шутливые стихи

Ну, ты даёшь!

(шутка)

Ну, ты даёшь! —

Воскликнул ёж

Своей подружке в койке,

Когда та, выставив подушечкой иголки,

Пропела томно: – Что ж ты не идёшь?

Путеводитель по моим стихам

Читатель мой, знакомство состоялось.

Ты приоткрыл в мою темницу дверь…

Что остается нам с тобой теперь?

Пройтись, прочесть, и чтоб в душе осталось…

Что?

Мне не нравится мой тон…

Слегка нравоучительный с нажимом.

Двойные чувства вызывает он,

С предполагаемым к прочтению режимом…

Пожалуй, я начало упрощу,

Пока во мне гордыня не воскресла:

Читатель мой, давно тебя ищу

Я без тебя – пустующее кресло…

Поправь меня, скажи, что я не прав!

Мне так приятно будет возраженье…

Поэт, мол, бой и вечное сраженье,

И в чём-то даже жизненный устав!

…Но шутки в сторону. Я просто очень рад…

Пусть наша встреча без предела длится…

Пусть будет долго любопытным взгляд,

В душе же пусть знакомство состоится.

Итак, ты приоткрыл в мою темницу дверь…

Спроси меня: «А почему темница?»

В уме поэта чёрт-те что творится!

Такой сумбур, что сам не рад, поверь!

Итак, ты приоткрыл… Ах, как болтлив, не точен…

Простую мысль не выскажу никак.

Ты прочитал стихотворенье, так?

Признайся, ты немножко озабочен:

Не объяснишь мой умственный зигзаг —

Осмыслить стих, о чём же в нём пишу я?

Признаюсь, думаю: чертовски как смешу я,

Но тешусь мнением: поэт всегда чудак!

…Начну: нельзя читать меня однажды,

Желательно исполнить это дважды

И трижды, и четырежды – тогда

Из мысли будет выжата вода

И суть проявится, наполненная жажды!

Самоуверен? Более: нахален?

Вполне возможно, так оно и есть!

По пальцам я могу поэтов перечесть,

Кто не был бы в стихах своих тщеславен…

И согласитесь, в этом что-то есть…

Самоуверенность всегда диктует нрав!

При этом прав ты, или ты не прав —

По принципу значенья не имеет…

Хороший стих веками не стареет.

Поэт стареет, всё ему отдав…

О чём же я? Да о тебе, мой друг.

Мой почитатель, критик и спаситель,

Моих стихов, надеюсь я, любитель,

Не по случайности их прочитавший вдруг.

…Одно осилил, нет, пожалуй – два!

И замечательно, когда в порядке мысли.

А если заболела голова,

И мысли в огорчении повисли?

Я подскажу: листай стихи опять…

Листай, читай, туда-сюда-обратно.

И проникай в суть слова многократно, —

Соавтором поэту должен стать…

Единомышленником… Впрочем,

Я так бываю часто многоточен…

И тем могу сомненья вызывать:-

А стоит ли стихи мои читать?

…Поверь, читатель: несомненно стоит…

Когда б ты знал, как сердце моё ноет

Над каждой буквой, словом и строкой!

Вдруг мир другой, а вовсе не такой,

Каким в душе и сердце воображаю,

Вдруг только тень его отображаю,

Когда пишу дрожащею рукой?

И тут необходим мне твой совет…

Прочтя меня, приобретаешь право,

Весомо, рассудительно и здраво

Судить о том, поэт я или нет?

Стихи мои – бальзам или отрава,

И так ли должен их услышать свет?

…Вот почему к тебе я обращаюсь:

Всё творчество прочти и оцени…

С далёкой моей юности начни,

С весны, любви, с бурленья чувств высоких.

Стихов весёлых, грустных, одиноких,

Стихов с надеждою, мечтою, красотой,

И жизнью всякою: и полной, и пустой…

Затем прочти поэмы… Все они

Посвящены великим нашим лицам,

Которыми по праву мир гордится!

Перечислять безнравственно здесь их…

На то поэмой обозначен стих.

Затем поэмы о войне… В них тоже

Есть то, о чём забыть мы не должны.

Как память поколения важны.

Они полсотни лет моих итожат.

Ну, и конечно же, романтика моя…

В них зло и дерзость чувств моих порыва!

А зачастую боль и горечь срыва,

И гордое язвительное «Я!»

Зато есть юмор. В нём всерьёз надеюсь,

Что я не только брею, но и бреюсь.

Сопровождая разнопёстрый текст,

Изюм с улыбкой вкрапливаю в кекс…

…Что там ещё? Ах, да… И смех, и горе:

Поля и горы, солнце, звёзды, море.

Цветы и воздух, небосвода высь,

Объединённые единым словом – жизнь!

И всё это, исчезнувшее вскоре…

Стихи о старости… Вы поняли меня…

Они и веселЫ, и чуть грустны порою…

Они печальны для меня, не скрою,

Но в то же время полные огня…

…Кто уходил, не думая об этом,

Тем более, когда ты был поэтом,

В не состоявшемся во всём себя виня,

Прощаясь с поразительнейшим светом!

…Достаточно. Теперь в сомненьи мнусь…

Мой экскурс – не меню ль о спорном вкусе?..

Я никогда не знал, куда несусь,

Да и сейчас по-прежнему не в курсе…

Живу в Израиле

(Мозаика)

Казалось бы, Земля Обетованная.

Здесь пальмы, солнце, море ловит взор.

Но радость встречи непонятно странная:

В ней смешан мой восторг и мой укор…

«Не спорю, мы живем в раю…»

Не спорю, мы живем в раю.

Израиль – это чудо!

Но чтоб кормить свою семью,

Нам нужен горб верблюда!

И до зарезу нам нужна

Метла и синагога…

Одним для выноса г….на,

Другим – во славу Бога!

«Шумят, не умолкая, спорщицы…»

Шумят, не умолкая, спорщицы,

Свою качая правоту:

Не поделили труд уборщицы,

А если проще – нищету!

«Родной Израиль – солнце знойное!..»

Родной Израиль – солнце знойное!

Судьба, толкнувшая на дно:

В одной руке ведро помойное,

В другой совок, а в нём г-но…

«– Вы говорите на иврите?..»

– Вы говорите на иврите?

Нет? Проходите, проходите…

– Но я согласна на интим…

– Интима нет! Есть шерутим!

«Однажды попал я на Мёртвое море…»

Однажды попал я на Мёртвое море

И был ошарашен увиденным вскоре.

Сто женщин, – нет, двести, нет, всё-таки триста, —

Лежали в воде, как пустая канистра!

Узревши такое количество тел,

Мой верный товарищ любви захотел…

Но, плюхнувшись в жирное пухлое море,

Солёный огурчик заплакал в укоре…

И если сначала он был замминистра,

Теперь всплыл наверх, как пустая канистра…

Жертва творчества

(Смех сквозь слёзы)

Помогите, я схожу с ума!

Я готов – не делаю секрета.

Стихотворной ереси тома

Шепчут мне: «Пойди, убей поэта!»

Ну, убью с полсотни, ну и что?

Придавлю штук сорок для острастки.

Ну, взорву их вечное ЛИТО,

В подхалимстве сладкое, как сказки!

Но они же будут! Их не счесть:

Кролики по методу рожденья!

Их, конечно ж, тоже можно есть,

Но вполне возможно зараженье!

И тогда и я начну писать.

Получу в «союз маститых» ордер!

Станут все хвалить меня, читать!

В юбилей на грудь закрепят орден!

– Боже мой! Какой живёт поэт!

Как стихи слагает человечно!

А помру, уложат на лафет

И поставят памятник навечно!

Что же делать? Как болит душа…

Голова моя на грани слома…

Вот пишу… Слагаю не спеша…

Из читальни местного дурдома…

Две позиции ума

(Юморина)

Позиция первая

Не пью, не курю, не гуляю.

И «Ваньку» при том не валяю.

Сижу на собраниях чинно,

Болтать не люблю беспричинно!

Работаю, книги читаю,

Увидеться к предкам летаю,

Пол мою, вещички стираю,

В «базаре» всегда только с краю.

Сам глажу рубашки и брюки,

По дому – мастак на все руки,

Жену обожаю всечасно,

С соседями лажу прекрасно!

Никто не видал меня голым,

Ну, разве что в бане порою!

Еще увлекаюсь футболом,

Пью кружечку пива, не скрою!

На клумбе цветы поливаю,

В субботу «козла» забиваю.

Сегодня как раз и суббота,

Но что-то идти неохота…

…День кончился, сел я за ужин

И думаю: нахрен я нужен?

Позиция вторая

Не пью, не курю, не гуляю, —

От этого очень страдаю,

От этого страшно не в духе:

Без женщин, сигар, без литрухи…

Как славно б отдаться в кровати

В объятья какой-нибудь Кати!

В объятья какой-нибудь Мани

На ждущем услады диване!

Шептать ей на ухо словечки

О силе орла на утёсе,

Который не знает осечки

В таком деликатном вопросе…

В клубах сигаретного дыма,

В чём мать родила – без одежды,

На высшем полёте экстрима

Пыхтеть, не теряя надежды…

День кончился, сел я за ужин

И думаю: ужин заслужен…

На этом кончается юмор.

О смехе не может быть речи.

Шутник нашутился – и умер…

До новой волнующей встречи.

Туки-туки, туки-так!

Вперед