С какой стати я про это вспоминала, пока он тащил меня силой в темный уголок, непонятно. Видно, мозг защищался так. Готовился к бою, отключая все внешние раздражители, вроде его одуряющего запаха и дикого подчиняющего предупреждающего взгляда.
Чтоб, не дай Бог, не отвлеклась и не дрогнула. Чтоб были силы бороться. Потому что пока присходящее до ужаса напоминало мне один из моих бешеных снов, дурманов, в которых я вязла и тонула до сих пор, и не думала даже сопротивляться.
Но сейчас была явь. Ужасная реальность.
Радовало одно, что Алиев не должен быть настолько ненормальным, чтоб взять меня силой в этом темном уголке.
Не настолько же? Правда?
5. 5
- Слышь ты, заучка, я только спрошу кое-что, не вздумай орать, поняла? А то опять заткну.
Он рычал страшно, так, что ноги дрожали и отказывались держать, я молча билась в его руках, пытаясь оттолкнуть, помня о прошлом успехе, когда мне это удалось. Но теперь, видно, удача была не на моей стороне, потому что хватка Алиева становилась от каждого моего рывка не просто железной, а еще и давящей, воздуха не хватало, он душил меня своей жесткой ладонью, прижимал всем телом к стене и шумно вдыхал опять запах моих волос, склонившись с высоты своего роста. И говорил, говорил, говорил...
- С*чка, чего ж ты трясешься-то, я же ничего еще не сделал. Но сделаю, слышь, сделаю, тварь ты мелкая, и какого х*я я вообще? Пох*й, слышишь, пох*й! Не вздумай бегать больше, поняла? Сейчас со мной поедешь, и только попробуй вые***ваться , поняла? С*чка, сама виновата, нех*р ходить здесь, и смотреть так, и вообще...
Тут он замолчал, а я, оглушенная его ужасными словами, хоть и воспринимала их с пятого на десятое, не прекращала сопротивляться.
Алиев выдохнул. Выругался тихо. Легко тряхнул меня, пытаясь утихомирить. А я, уже чувствуя, что силы на исходе, умудрилась ударить его и оцарапать, видно, довольно болезненно, потому что захватчик мой внезапно зашипел, что-то сказал непонятное, и , резко отняв руку от моих губ, тут же прижался к ним поцелуем.
Полностью выбивая этим у меня пол из-под ног. Я слабо пискнула, забилась из последних сил, запрещая себе сходить с ума и подчиняться, но Алиев обхватил меня уже двумя руками, сжал так отчаянно, что я просто перестала дышать, и буквально силой заставлял меня отвечать на свой грабительский, животный поцелуй. Размыкал мои губы, врывался языком в рот, измучивая своей настойчивостью, жадностью. Я понимала уже, что ничего не смогу сделать, но все еще трепыхалась, била его по плечам, пыталась упираться в руки, отталкивать. В голове пульсировали бессмысленные, странные желания, животные и глупые. А когда он еле слышно застонал, перехватывая меня поудобнее, вжимая в себя, и совершенно, категорически не обращая внимания на мои бесполезные трепыхания, этот его гортанный стон отозвался во всем напряженном теле, словно по натянутой струне провели пальцем.
Я поняла, что теряю себя полностью, что схожу с ума, и забилась уже совершенно отчаянно.Это только распалило захватчика еще сильнее, руки стали настойчивей и жестче, губы напористей, и дыхания не было, и от жара и ужаса я дурела, и...
- Алиев, я смотрю, вы не только мои занятия не посещаете, да?
Звонкий злой голос прозвучал неожиданно, и заставил Алиева дрогнуть и отпустить меня. Я не удержалась, облокотилась на стену, не уверенная, что смогу хотя бы шаг сделать.
Все остальное я воспринимала, словно сквозь кокон из ваты. Татьяна Викторовна что-то резко сказала Алиеву, потом повелительно мотнула головой, и я, не сдержав облегченного всхлипа, убежала к ней, спрятавшись за ее хрупкую, но в тот момент казавшуюся самой надежной в мире, спину.