Отказавшись от признания нравственных свойств человека регуляторами его поведения, А. М. Яковлев пришел к выводу, что преступление есть всего лишь реакция человека на внешние раздражители. Оно, по его мнению, выражается или в так называемом оперантном поведении – поведении, ориентированном на потребности человека, или в так называемом респондентом поведении – поведении, отражающем реальности данной среды, ситуации, в рамках которой действует субъект, в том числе требования, предъявляемые к нему этой средой.[24]

Взгляды А. М. Яковлева воспроизводят, по существу, положения хорошо известной на западе бихевиористической теории. Данная теория, отвергающая нравственные начала в поведении человека, уже подвергалась обстоятельной критике в нашей психологической и юридической литературе.[25]

Таким образом, уголовное законодательство наряду с криминологическими мерами направлено не просто на охрану утвердившихся в социуме общественных отношений, но и на постепенное искоренение преступности.

3. С учетом этой цели определяется и санкция норм уголовного права.

Ю. А. Демидов в свое время обоснованно отметил, что в санкциях, как и во всем уголовном законодательстве, выражается политика государства. Вместе с тем, по его мнению, «в некоторых случаях государство считает необходимым усилить борьбу с какими-либо общественно опасными деяниями, и в законе появляется санкция, предусматривающая более строгое наказание, чем прежде. Это изменение может произойти и тогда, когда общественная опасность преступления не претерпела существенных изменений»[26].

Указанное утверждение встретило возражение со стороны И. М. Гальперина. С его точки зрения, оно противоречит требованию, чтобы учет факторов социального развития, влияющих на изменения в уголовном праве, осуществлялся «прежде всего и главным образом посредством оценки общественной опасности преступления». Развивая свою мысль, он писал, что «усиление строгости наказания за преступление должно исходить из того, что в определенных условиях возрастает его общественная опасность и лишь усиленная санкция способна повысить эффективность наказания, содействуя достижению цели как общей, так и частной превенции».[27]

По нашему мнению, при рассмотрении этого вопроса необходимо иметь в виду различие между двумя несовпадающими понятиями – понятием «общественная опасность преступления» и понятием «общественная опасность вида преступлений».

Различие между ними состоит в том, что первое определяется на основе признаков конкретного деяния (объекта преступления, размера причиненного ему вреда, формы вины и др.), а второе – на основе того вреда, который причиняется обществу всей совокупностью преступлений определенного вида за тот или иной отрезок времени. Если общественная опасность отдельного преступления характеризует вред, причиненный отдельным общественным отношениям или группам отношений, то общественная опасность определенного вида преступлений – общественным отношениям в целом. Отдельное преступление, как правило, не способно поколебать утвердившиеся в обществе отношения, а вся совокупность такого рода преступлений – может. Она может и резко изменить ситуацию в стране.

И. М. Гальперин, по всей вероятности, считал, что рост числа преступлений, увеличение их общего количества повышают степень общественной опасности каждого из них, и, поскольку возрастает степень общественной опасности каждого преступления, законодатель именно на этом основании вправе повысить санкцию нормы, предусматривающей ответственность за их совершение. По нашему мнению, такое соображение было бы неверным.