2. Активно наблюдать и открыто слушать на равных. Без предвзятости, отстранённости и манипуляций.

3. Стремиться к адекватному восприятию реальности.

4. Дать возможность высказаться, выражаться, проявлять себя. Быть услышанным и понятым на постоянной основе. Без подавления и порицания, без навязывания и слома.

Раз этот голос внутри меня уже пробился до слышимости, он сильный, он преодолел конкуренцию и все барьеры. Этот «собеседник закрытых глаз» заслуживает уважения и принятия. Быть принятым со своим манифестом при дворе предводителя этого королевства. Желательно не в официальном протоколе, а в уединённом разговоре равных, беседе «без галстуков». Крылатый лось-альбинос в галстуке будет выглядеть неуместно и потешно. Любой может быть и, скорее всего, есть субъект чувствительный, уязвимый и не очень устойчивый. А значит, ожидающий деликатности и нежности.

Мои собеседники очаровательные. Чары бывают разные, но не терпят разочарованности. Я признаю, вы есть. Я слушаю и слышу! И каждый из вас принимает посильное участие в этом плавании нашего корабля!

—= глава истории =—

Следующее путешествие было более дальним – в соседнюю коммуну на маяк! Поездка предстояла за 90 километров на другую часть полуострова. Рано утром я заехал за Ульяной и Итуллем. Последний спросонья радостно плюхнулся на заднее сиденье досматривать увлекательный сон, но впереди всё новое и интересное! Первую треть пути мы постоянно забирались всё выше и выше от линии моря на перевал в утренней свежести. Небольшие группки оленей жевали сочные дары летней тундры в лучах тёплого круглосуточного солнца. Недавно рождённые оленята забавно носились и прыгали, развивая в играх тощие длинные ноги. Взрослые рогатые родители монотонно передвигались, постригая сочную зелень естественных пастбищ. В тундре ощущался дух материнства: природа снова приносила жизнь, и детёныши всех животных впервые знакомились с ярким миром цветущей Арктики.

Дорога петляла вдоль верховых болот, а это единственная дорога, соединяющая наш городок с остальным миром. Только вдумайтесь – раньше городок был лишь с морским путём в остальной мир! Водораздел, наконец, преодолён, и автопутники взбодрились. Шины размеренно шумели уже вниз, обратно к океану. Лебеди вытягивали длинные шеи и выглядывали из-за зарослей цветущей морошки на звук редких сверкающих четырёхколёсных.

Наконец, показался ожидаемый, но пока неизведанный нами участок моря в промежутках острых скал. Итулль прильнул к окну, и мы открывали для себя эти закоулки земли и воды. Каждый поворот дарил наблюдателю небольшие пляжи и камни, облепленные бакланами и чайками. Спокойные зеленоватые заводи со стайками рыжеголовых крохалей. Один раз в морских локонах волн даже промелькнула голова любопытного тюленя с тёмными сферами глаз. Дорога уворачивалась от нагромождения острых скал, и за очередным резким изгибом показался наш маяк! Высокая четырёхугольная белая башня с озаряющей комнатой–смотровой за массивной решёткой. Гранатовый конус-шлем, что покрывал маяк, создавал образ рыцаря-дозорного с открытым забралом на своём посту. Маяк и гости смотрели на северный горизонт, где до самого полюса планеты ‒ лишь нелюдимый океан. Океан начинался здесь, и тянулся своими беспокойными непокорными гребнями дальше и глубже. Даже под грудами морозных кристаллов оставался единым и непознанным волнительным целым.

Каждый из нас, не сговариваясь, отделился и бродил поодиночке вдоль шумного продуваемого мыса, ловя солнечные зайчики подглядывающих сверху стёкол. Мысли о благородности собственной судьбы. Уложенный слоёный пирог скал, камней, трав, мха и цветов мелодично обтёсывался перекатами волнения стихий и солёной галькой. С края земли своя судьба почему-то кажется именно благородной, достойной и даже доблестной. Плечи расправляются, пропадает зажатость и вынужденность. Простор снаружи обнаруживает простор и внутри.