Эрик перестал улыбаться и оглядел аудиторию.

– Хмм… Я предлагаю тебе вот что. Возьми какую-нибудь из своих идей, их у тебя, похоже, хватает, сделай проект в моём кружке. Результаты можно будет зачесть потом, при поступлении в университет. Сейчас можешь просто посмотреть, что делают другие, а в следующий раз захвати документы, чтобы я мог тебя оформить.

– Какие нужны документы?

– Достаточно только удостоверения личности.

– А без документов нельзя? Разве нельзя просто приходить и что-то делать?

Эрик вздохнул и развёл пухлые ладони.

– Нет. Без них, к сожалению, никак.

Можно было бы потратить деньги на метро, если бы они были. Пришлось возвращаться пешком. Даниель, после двух часов в кружке выглядел рассеянным и уставшим. Он вдруг остановился, увидев машину полиции. Два бойца стояли, опершись на крышу локтями и непринуждённо перебрасывались фразочками, развлекая друг друга.

– Когда кто-то рождается, разве ему нужны документы, чтобы жить? Если им, – Даниель кивнул на полицейских, – нужны мои документы, почему это должно быть моей заботой?

Лиза загородила Даниеля собой.

– Не пялься на них, пошли быстрее. Люди же должны отличать одного человека от другого. Как это можно сделать без документов?

– Есть же имя, фамилия, прозвище.

– Но имя же к тебе не прибито. Ты его раз, и поменял. И как тогда понять, что раньше это тоже был ты, хотя тогда назывался по другому? А вот, если оно написано в документе…

– Документ тоже ко мне не прибит.

– В нём есть фотография. На ней ты.

– На ней я какой? В детстве? С длинными волосами, с короткими или лысый? Загорелый или нет? В очках или без? С бородой и усами или бритый? Растолстевший или похудевший? Фотография просто показывает, как выглядела моя голова в момент фотографирования. А потом всё может поменяться. Если у меня поменяется лицо, документ будет ко мне уже не прибит.

– Может быть поэтому придумали добавлять отпечатки пальцев, скан глазной радужки, может быть даже ДНК из слюны уже добавляют.

Даниель скривил рот и плюнул на асфальт.

– То, что сейчас моя ДНК на асфальте, не делает этот асфальт мной. А люди, которым отрезало пальцы или выбило глаз тоже не перестают быть самими собой. Получается, что документ не удостоверяет личность, хоть на нём и написано «удостоверение личности». Всё это враньё. Там записаны какие-то признаки, которые имеет тело, но тело меняется.

– Согласись, мы всё-таки привязаны к своему телу. Не можем же мы переместить себя из своего тела куда-то ещё. Значит, нужно найти такие его отличительные черты, которые позволят понадёжнее привязать к нему документ. Вот и всё.

– Привязаны к мозгу. Кто-то другой не может занять наше тело без пересадки мозга. Значит всё, чем можно надёжно определить личность – это положение мозга в пространстве и времени. Уникальная траектория, по которой движется мозг от рождения до смерти. Документ, который её удостоверяет должен выглядеть, как нечто, что непрерывно отслеживает перемещение мозга в пространстве и времени. До того момента, пока не появится способ для каждого составлять и хранить такую траекторию, никакой документ не может удостоверить что-либо, потому что слишком оторван от того, что он должен удостоверять.

– Скукота. И не отменяет того, что если ты не принесёшь документы, тебя не возьмут учиться. Если ты, конечно, вообще этого хочешь.

Остаток пути до чердака они прошли молча.

Ариадна накрыла на стол.

– Вито, позови отца.

Джузеппе Моретти сидел за компьютером в домашнем кабинете и составлял электронное письмо. Нужные буквы прятались, но указательный палец неотвратимо, с победным кликом придавливал беглецов одного за другим. После каждого клика Джузеппе поднимал глаза на экран и шумно выдыхал.