– Ещё чуть-чуть, – говорила Элиф себе.

Как раз в это время мама вышла на улицу с тазиком, чтобы повесить постиранное бельё и Элиф оглянулась на неё. В одну секунду она не удержала коробку, и та грохнулась на землю, часть инструментов разлетелась в стороны. Элиф боялась даже сдвинуться с места, но почувствовала резкую боль, которая начиналась от большого пальца её стопы и как ударом тока распространялась выше. Это злосчастный молоток упал ей на ногу. Она закричала.

– Что случилось?! – Мама вскрикнула, бросила тазик и прибежала к ней.

Отец стал ещё более нервным, он подошёл к коробке и резкими движениями собрал инструменты.

– Некому даже помочь мне, вот что случилось, – ответил он, взглянув на маму. – Лучше бы ты сына родила, – добавил он фразу, которую Элиф не могла выкинуть из головы всю жизнь.

В ближайшие полчаса Элиф плакала то ли из-за того, что нога болела, то ли из-за того, что разочаровала отца. Так как мать всхлипывала тихонько и сама, обнимая её, Элиф поняла, что плакать можно. В ту ночь Элиф плохо спалось. Она всё думала о том, что если бы она была сильнее и смогла донести коробку, папа бы не злился, а мама бы не плакала.

Утром и Элиф, и её родители проснулись в подавленном состоянии. Папа был неразговорчив, мама грустная. Но нужно было принимать гостей. Когда гости зашли во двор, на лице мамы нарисовалась вежливая улыбка. Элиф так не умела, поэтому не скрывала свой недовольный вид. Красивая женщина, стильный мужчина и… мальчик. Элиф испытала разочарование и вздохнула подумав: «Эх, и почему они не родили девочку?». Взрослые поздоровались, пожали друг-другу руки. А Элиф и мальчик уставились друг на друга: она изучала его, а он её.

Какова была сама Элиф? Чёрные, как уголёк, блестящие глаза. Смуглая кожа, густые каштановые волосы. Ямочки на щеках при улыбке. Характер, как турецкий кофе на песке – вспыльчивый и бойкий. Чумазое платье, ноги в синяках и царапинах от приключений.

– Ноэль, – сказала мама мальчика, подтолкнув его поближе к Элиф.

Прозрачные, как лёд, серо-голубые глаза, фарфоровая кожа, мягкие вьющиеся светлые волосы. Спокойствие, ощутимое даже на расстоянии и лёгкая грусть в глазах, как первые заморозки. Идеально выглаженная одежда: белоснежная рубашка и бежевые брюки. На вид он был одного возраста с Элиф.

Элиф показалось, что прежде она не видела ничего подобного. Но было ясно, как день, что они не поладят. Родители мальчика говорили на турецком, но забавно картавили. А мальчик всё время молчал.

«Неужели он даже говорить ещё не научился», – усмехнулась Элиф.

Все сидели в гостиной на диванах и беседовали, когда мама мальчика сказала:

– Если хотите, Ноэль может исполнить для вас песню.

– Конечно не хотим, – вполголоса промычала Элиф, но её никто не услышал, а родители ответили, что они с удовольствием бы послушали.

И тут он начал петь. Его голос был совсем не похож на мальчишеский. А был больше похож на… колокольчик? Элиф не нравилось, что все восхищаются каким-то мальчиком. Он время от времени поглядывал на неё, поэтому она решила показать ему, как по-настоящему весело можно проводить время – она решила прокатиться на шторах. Она много раз так делала, когда родители не видели и чувствовала себя, как Тарзан из мультфильма. Элиф встала на стул и, держась за шторы, закачалась из стороны в сторону. Она хотела показать, как сильно можно на них раскачаться. Увлеченные выступлением Ноэля взрослые не замечали того представления, которое происходило у них за спиной.

В то время как Ноэль взял самую высокую ноту, а сидящие в гостиной родители достигли самого пика восхищения, шторы сорвались, и Элиф вместе со шторами и гардинами грохнулась на пол.