– Чт… Что происходит? Кто это?

Тут я впервые обратил внимание на мальчишку рядом с Нефасом. С широко раскрытыми глазами, он тыкал в меня пальцем, как будто увидел призрак.

– Это Вестник, – сказала Нефас.

– Вестник, – повторил парень. – Они существуют?

– К сожалению.

Она закатила глаза.

Я осклабился.

Парень выглядел молодо, он был примерно того же возраста, что и я, когда умер в первый раз. Хотя я более чем уверен, что на моем лице не было столь растерянного выражения.

Не знаю, что я ожидал найти, когда спешил сюда, но уж точно не этого сорванца, стоящего рядом с моим новым монстром. Да и сама девушка выглядела очень противоречиво.

Я думал, она будет светиться от гордости за весь тот хаос, что она здесь учинила. Однако в ее взгляде было что-то странное, спрятанное за тем выражением, с которым она таращилась на меня.

Ее глаза окрасились белым от совершённого убийства – напоминание о существе, скрытом за человеческим обликом. Я мог заметить кончики клыков, заострявшихся, стоило ей лишь на миг позволить иллюзии спадать.

Она должна была выглядеть как чудовище, но это было не так.

Она была жуткой и прекрасной одновременно.

Она казалась грустной.

– Это не то, чем кажется, – сказала она.

Я не удержался и рассмеялся:

– Неделя не из легких, я гляжу.

Она раздраженно вздохнула:

– Я не убивала того первого.

– Правда? – сказал я, выгнув бровь. – Может, ты и этого тоже не убивала?

– Этот умер случайно.

– Поздновато просить у него прощения.

Не то чтобы это имело смысл.

– Я не знала, что люди могут действительно умереть от страха, – сказала Нефас.

– Я рад, что ты получила этот урок.

Она смерила меня свирепым взглядом, и я не смог не улыбнуться.

Говорят, такие, как она, были бичом Божьим, пока война не выдворила их из Оксении. Я не знаю подробностей кроме того, что один из Нефасов убил Бога Бесконечности, и тогда Верховные изгнали их род из Оксении. Они считаются кровопийцами, жадными до людских страданий.

Но эта девчонка даже не взглянула на убитого ею человека. Ее глаза метнулись к земле у его ног, а потом снова уставились на меня.

Она прикусила губу.

– Она просто пыталась меня защитить, – вмешался человеческий мальчишка.

Я обернулся, и Нефас быстро встала перед ним, словно щит.

– Заткнись, Тристан, – прошипела она.

Я посмотрел на них обоих.

Что за странная парочка.

– Послушайте, я не знаю, кто вы и что здесь происходит, – сказал мальчишка – Тристан. – Но что бы Атия ни сделала, она не хотела этого.

Атия.

Так у чудовища есть имя.

Я улыбнулся, попробовав имя про себя, и подумывал произнести его вслух.

– Она хороший человек, – продолжил Тристан.

– Да она вообще не человек.

И я как раз тот, кто обязан ей об этом напомнить.

– Ты нарушила самое священное правило, условие мирного существования монстров в мире смертных, – заявляю я, вечный посланник Богов. – За твои грехи, по воле Верховных Богов и с их неизменного благословения, я обрекаю тебя на смерть. Я налагаю на тебя их проклятие.

Каждое слово излучало магию, крупица Божественной силы сочилась из каждого слога. Когда я произнес это заклинание, сила вырвалась из меня, как поток света.

Он настиг Атию, пронзив ее в самое сердце.

Она пошатнулась, прижав руку к груди, куда пришелся удар.

Ее лицо исказилось, и она начала изгибаться и кашлять, словно бы могла выплеснуть все обратно.

Парень бросился к ней:

– Тебе больно?

Выражение муки на ее лице застало меня врасплох, как никогда раньше не бывало с другими монстрами.

А вдруг я чувствовал что-то похожее, когда меня прокляли и сделали Вестником?

Кто огласил мой приговор?

– К тому, что произойдет дальше, следует относиться серьезно, – сказал я. – Вскоре заклятие заставит тебя увянуть.