– Откуда вы меня знаете? – так же по-русски спросил Алексей: он наконец взял себя в руки, и к нему вернулся дар речи. – Кто вы такой?
– Второй ваш вопрос важнее первого, – ответил субъект. – Если вы будете знать на него ответ, то тем самым вам будет известен ответ и на первый вопрос.
– А попроще нельзя? – скривился Алексей.
– Отчего же нельзя? – Субъект усмехнулся. – Если вам угодно, могу изъясняться совсем просто.
– Угодно, – буркнул Алексей.
– Я представитель американских спецслужб, – сказал субъект. – Американский разведчик, если уж говорить совсем просто.
– Чего-чего? – вытаращил глаза Алексей. – То есть вы не французский или, скажем, немецкий полицейский, а…
– Так и есть. – Субъект привстал со стула и поклонился. – Вижу, вы удивлены. Что ж, ваши чувства вполне понятны. Но все так и есть. На то я и разведчик, чтобы знать об интересующем меня человеке все, что мне угодно знать. Например, что он русский. Выходец из русской эмигрантской среды. Ну, а по сути французский бандит, кличка которого Дворянин. Видите, как все просто?
– Да уж, просто, – усмехнулся Алесей. – Действительно… Да вот только чем вы докажете, что вы именно тот, кем назвались? Мало ли кем можно назваться…
– По-своему вы правы, – согласился субъект. В самом деле, мало ли кем можно назваться… Но давайте рассуждать логически. Вот вы лежите сейчас в первоклассном госпитале, в замечательной одиночной палате, вас кормят, за вами ухаживают. И это за отъявленным бандитом по кличке Дворянин? Согласитесь, что таким, как вы, самое место в какой-нибудь тюремной больнице, а не в таком замечательном госпитале. Вы со мной согласны?
– Допустим, согласен, – нехотя ответил Алексей.
– Вот это и есть мое доказательство, – сказал субъект. – Поместить вас в такой госпиталь и обеспечить вам такой уход – это, знаете ли, не в силах полиции. Да и зачем, скажите, это им нужно? Тем более что по вам, как это принято говорить у русских, плачет виселица. Это может сделать некая иная инстанция, скажем так. К примеру, американская разведка. Ну что, хватит вам доказательств? Или нужны еще? Могу и добавить. Вряд ли хоть во Франции, хоть в Германии найдется полицейский, который умеет говорить по-русски. А я, как видите, умею – и неплохо. Не так ли?
– Ну, так… – вынужден был согласиться Алексей.
– Рад, что вы умеете мыслить логически, – усмехнулся субъект. – Еще какие-то вопросы будут?
– Будут. – Алексей встал с кровати и, осторожно ступая на раненую ногу, подошел к окну.
Но ничего он из окна не увидел, потому что за окном, метрах в пяти, высилась кирпичная стена, закрывавшая весь обзор. Алексей хмыкнул.
– Специально, что ли, вы выбрали для меня палату с такими видами? – спросил он.
– Так и есть, – ответил субъект. – Специально. Если хотите, могу пояснить почему.
– Не хочу, – буркнул Алексей, помолчал и спросил: – Что вам от меня надо?
– Это, собственно, и есть тот главный вопрос, ради которого я к вам пришел. – Субъект также поднялся со стула и подошел к Алексею. – А все прочие вопросы вроде этой палаты, охранника за дверью и тому подобное – все это вопросы второстепенные.
– Я, кажется, уже просил, чтобы вы выражались понятнее, – напомнил Алексей. – Я, как вы знаете, бандит. По-вашему, по-американски, гангстер. У нас, у гангстеров, все просто. И слова, и поступки…
– Что ж, по-простому так по-простому, – согласился субъект. – Нам нужны вы.
– Я? – переспросил Алексей. – Для чего же?
– Для выполнения одного ответственного задания, – сказал субъект. – Ну а далее будет видно…
– Для какого еще задания? – удивился Алексей. – И почему именно я? Вы случайно не ошиблись адресом?