Другое дело старшина Горох: – Ты служишь, – говорит он солдату, – для того, чтобы потом со спокойной совестью жить, отдыхать, встречать праздники. Чтобы потом на душе у тебя было спокойно.

…Я принёс из штаба приказ и вручил старшине в коридоре. Старшина Горох очень серьёзно его прочёл. Потом перечёл. И ещё раз пробежал по тексту глазами. Он не расписался там, в коридоре, хотя карандаш я ему уже подал. Он зашёл с приказом в канцелярию. Прошёл к дальнему (своему) столу и сел. Положил перед собой приказ и приложился карандашом к нему старательно и умно. Расписывался в два приёма: до половины росписи, а потом вторую половину продлил красивыми крючками. И, сделав несколько закруглений, подал мне приказ. Я посмотрел на подпись. К ней он присоединил буквы «Ст.» – то есть «старшина», – как что-то обязательное и неотъемлемое от него самого. И я понял, что он себя по-настоящему уважает.

Диалог двух старшин

– Ты что делаешь с теми, кто уклоняется от зарядки?

– Ничего. Отправляю на зарядку.

– А я по-другому: вытаскиваю из дыр, строю и пошёл гонять по плацу. Зарядка уже пройдёт, а они всё бегают.

– А кто это установил, зимой зарядку проводить в течение 15 минут, не знаешь?

– Это приказ министра.

– Вообще правильно. Ещё при Петре Первом была зарядка по 30 минут. Нечего было делать солдатам.

– А что она зарядка-то даёт?

– Как что – ангину!

Старшина Криворучко и дневальный

Старшина:

– Командир здесь?

– Здесь.

– Что делает?

– Командует.

Старшина:

– Понятно.

Подполковник тыла старшине Криворучко:

– Рукавицы выдайте, у них стащили.

Старшина:

– Стащили… Может, сами отдали?

Подполковник:

– Нет, нет, они не обманут. Они ещё молодые солдаты, чтоб обманывать.

Честные.

Старшина Тришкин на разводе:

– Рядовой Чернов, сходите за маслёнками.

(Солдат не идёт). Старшина ещё раз приказывает. А потом делает вид, что не приказывал, а спустя полчаса спрашивает: – Рядовой Чернов, а почему вы всё-таки не выполнили моего приказания?

Чернов: – Товарищ старшина, я выполнил ваше последнее приказание.

Старшина: – Какое?

Чернов: – Я выполнил общую команду «Становись!»

Пришёл старшина Шмалько к майору Кротову и доложил:

– Вы просили список «отличников». У меня есть отличник боевой и политической подготовки рядовой Сергиенко.

– Посмотрим, – сказал майор.

– У него всего одна «двойка», товарищ майор, – сказал Шмалько.

– Вы же знакомы с положением об отличниках? – напомнил старшине майор.

– А мне кажется, что он отличник, хотя и имеет одну «двойку».

– Это неправильно, – констатировал майор.

– Тогда у нас нет вообще отличников, – обиделся старшина.

– Есть, – сказал майор. – Вы бы, конечно, могли «на своё усмотрение» избрать отличника, если бы он не проверялся, а уж коли проверялся и имеет «двойку», здесь даже на «ваше усмотрение» не выйдет.

Монолог старшины Шмалько:

« Отслужил, видно… старый стал, подумать только, ведь совсем недавно всё было хорошо. Но этот… покоя от него нет. Непокорный. А, может, оно так и надо, а, может, уже движет другая жизнь, а я в ней, вернее, за ней тащусь, и не так уж браво, как мне кажется. Я – старшина, командир небольшого очень образованного взвода. Я так всегда и начинаю: Мы, мол, все здесь грамотные люди, особенно вы – очень грамотные, но мы с вами – солдаты и поэтому… Далее я говорю о присяге, о беспрекословном выполнении приказов командиров и о многом другом, нужном всем в армии. Обычно молодые солдаты возмущаются, как, мол, это беспрекословно, ведь мы сознательные и так далее… А я говорю им: «Вот и настройте своё сознание, свой ум, свои знания на выполнение приказания начальника, не обсасывайте приказ. Знайте и верьте, что там не глупее вас сидят люди – командиры ваши». Ну, оно, конечно, дело молодое – не сразу доходит. Старослужащие в таких случаях молчат и глаза такие понимающие у них, правда, всегда чуть насмешливые. Со старослужащими можно работать. Уж ежели он вскипит когда, так это от того, что устал – нервы сдают. Служба-то она не легка: с шести до отбоя на ногах. Да что на ногах? Это ещё туда-сюда, на это солдаты не обижаются. Ведь они молодые и крепкие. А вот дёргают его, солдата, то один начальник, то другой, а он и крутится, потому что надо крутиться, выполнять приказы. Возьмёшь иногда, да и дашь ему отдохнуть, конечно, так это, незаметно. А этот… очкарик… не пойму я его. Год уже отслужил. Может, со временем изменится, но пока перемен не видно. Главное, что не нравится мне – держит он себя слишком уж независимо. Ну, держи ты себя так в увольнении на гражданке перед девками. Солдат перед ними должен быть бравым и уверенным. Но передо мной-то чего чекрыжиться?..