В ней было что-то… не от мира сего. Какая-то… внутренняя сила. Которая приходила не от магии, а… от понимания. От сочувствия. От… любви. Она любила Нимпа. Несмотря ни на что. И эта любовь… делала ее… сильной.

Она не просто была дочерью героя. Она была… личностью. Сильной, умной, независимой. И это… была ее… главная сила. Сила, которая помогала ей выживать в этом мире. В мире, полном опасностей и… чудес.

Лиамма наблюдала за Тией с нескрываемой гордостью. За эти годы, проведенные вместе, девочка превратилась в юную женщину, сильную, умную, с непоколебимым внутренним стержнем. Обучение магии и алхимии далось ей легко, словно она родилась с этими знаниями. Но Лиамма знала, что это не только талант, но и результат упорного труда и… влияния Нимпа. Его дневники, полные размышлений о жизни, смерти, добре и зле, оставили глубокий след в душе Тии, научив ее мыслить критически и не бояться сложных вопросов.

Отношения между сестрами были… особенными. «Закрыто открытые», – так называла их Лиамма. Тия была с ней откровенна во многом, делилась своими мыслями, мечтами, страхами. Но иногда… иногда Лиамма чувствовала, что Тия что-то скрывает. Что она недоговаривает. И это недосказанность висела между ними невидимой стеной, создавая легкое, но постоянное напряжение.

Лиамма понимала, что это связано с… прошлым Тии. С потерей родителей, с тем, что ей пришлось пережить. Она знала, что Тие нужно время, чтобы полностью открыться, чтобы довериться ей. И она была готова ждать. Она была готова быть рядом. Она была готова… быть сестрой. Настоящей сестрой.

Она видела, как Тия старается быть сильной. Как она борется со своими страхами. Как она учится жить в этом мире, полном опасностей и неопределенности. И это вызывало в ней… восхищение.

Лиамма знала, что недосказанность Тии исходила не от желания обмануть, а… от желания защитить себя. И ее. Она либо еще не могла увидеть полную картину ситуации и сформулировать свои чувства, либо считала, что не готова еще обсуждать какие-то вещи. И Лиамма уважала это. Она знала, что доверие – это хрупкая вещь. И его нужно… заслужить.

Для Тии Ксенос был больше, чем просто кот. Он был ее молчаливым защитником, верным другом, пушистым одеялом, в которое можно было закутаться в минуты грусти и одиночества. Он стал ей… нянькой, когда Лиамма и Нимп исчезали на недели, разбираясь с очередной проблемой Этажа Десятилетия.

Одним из самых ярких воспоминаний Тии было время, когда Нимп и Лиамма сражались с алчным драконом, который терроризировал баромников уже сотни лет. Это было грандиозное событие, о котором потом долго ходили легенды. Подготовка к битве заняла несколько месяцев. Нимп и Лиамма изучали повадки дракона, его сильные и слабые стороны, собирали информацию у старейшин и шаманов, готовили зелья и артефакты. Это был титанический труд, требующий не только физической силы, но и стратегического мышления.

Сам дракон, огромный зверь с чешуей цвета ночного неба и глазами, горящими как раскаленные угли, жил в пещере, выдолбленной в самом сердце горы. Он был невероятно силен и хитер, и, по его словам, мог потягаться с самими богами. Сразиться с ним – значило бросить вызов самой судьбе.

Пока Нимп и Лиамма были заняты подготовкой к битве, Тия оставалась в волшебном доме под присмотром Ксеноса. Для девочки это было время… одиночества и тревоги. Она беспокоилась за Нимпа и Лиамму, боялась, что они не вернутся. Единственным утешением были дневники Нимпа, которые он оставил ей для чтения, и… Ксенос.

Кот, как всегда, был рядом. Он молча сидел у нее на коленях, мурлыкал, согревая ее своим теплом. И… слушал. К облегчению Тии, Ксенос, будучи магическим зверем, понимал человеческую речь. Она рассказывала ему о своих страхах, о своих мечтах, о своих сомнениях. И Ксенос… он слушал. Он не мог ответить ей словами, но его молчаливое присутствие, его тепло, его преданность… были для нее лучшим утешением. Он был ее молчаливым другом, ее защитником, ее… семьей. И она любила его. Сильно любила.