Слегка поворачиваю голову к дверям, в которых то и дело появляются новые гости вечера, и вдруг резко замираю. Дыхание внезапно обрывается, а шампанское булькающими пузырькам идет у меня через нос.

Закашлявшись, я на секунду жмурюсь, а, открыв глаза, вновь устремляю взгляд в сторону, дабы убедиться, что увиденное не жестокая шутка больного воображения.

Нет, мне не показалось. Прямо посреди зала стоит он – мой самый большой грех и самое сладкое воспоминание. Свежий, подтянутый, молодой. В темно-синем костюме и белых кедах, которые, как ни странно, довольно неплохо сочетаются. Красивый настолько, что аж голова кружится.

– Держи, – Олег подсовывает мне салфетку, и я коротко киваю в знак благодарности. – А шампанское ничего, да? Не знаешь, что за марка?

– Поль Роже, наверное, – хриплю я, вытирая губы.

Очередной короткий взгляд вправо, и сердце с оглушающим «ба-бах» обрушивается в пятки. Богдан заметил меня и идет сюда. Прямо сюда, к столу с шампанским, где я стою в обществе мужа.

М-да, кажется, я поторопилась окрестить этот вечер скучным.

17. Глава 17

Карина

– Добрый вечер! – приблизившись к нам с Олегом, провозглашает Богдан с широкой улыбкой на лице.

Я сейчас упаду. Грохнусь на пол посреди ресторана, и будь, что будет. В сложившейся ситуации бессознательное состояние, определенно, сыграет мне на руку. Не надо будет общаться, удерживать на лице маску безразличия, которая так и норовит соскользнуть, и, самое главное, смотреть в синие, полные испепеляющих искр глаза.

– Здравствуйте! – сипло отзываюсь я, до боли в пальцах стискивая бокал.

Нервничаю так, что на лбу, кажется, выступил пот. И чего этот несносный мальчишка тут забыл? Мероприятие же только для членов фонда! Ни за что не поверю, что в двадцать два человек уже дозрел до благотворительности!

– Неожиданная встреча, согласитесь, Карина Владимировна? – его смеющейся взгляд останавливается на моем лице.

Ладно хоть не на «ты» обратился. И на том спасибо.

– Что правда, то правда, – выдавливаю я, чувствуя, как слабеют ноги. – Мир тесен.

Опасаясь за свое равновесие, обхватываю рукой край стола и частично переношу на него вес тела. Потряхивает меня, конечно, знатно, но чертов обморок все не наступает. А как хотелось бы!

– Вы знакомы, да? – беспечно интересуется ничего не понимающий Олег, с любопытством разглядывая Богдана.

– Да, мы пересекались на одном увлекательном мероприятии, – спокойно отзывается парень, пока я, подобно глушеному судаку, пребываю в полнейшей прострации. – Я, кстати, Богдан Ткаченко.

Он протягивает мужу руку, и тот после небольшой паузы ее пожимает.

– Гольдман Олег Константинович, – с легким наплывом пафоса представляется мужчина. – А вы недавно в фонд вступили? По-моему, раньше я вас не видел.

– Да, буквально на днях, – признается парень. – Решил, что пора внести свою лепту в благое дело.

– Похвально, – одобрительно заявляет Олег. – За такой осознанной молодежью будущее, да, Карин?

– Угу, – мычу я, залпом осушая бокал.

Напиться и забыться – вот мой новый план. На трезвую голову я больше ни секунды этого сумасшедшего спектакля не выдержу.

– Олег Константинович! – избавление приходит в виде председателя фонда, тучная фигура которого плывет прямо на нас. – Рад встрече, любезный! Все ли хорошо? Все ли нравится? Ну, замечательно, – короткий взгляд на меня. – Карина Владимировна, мое почтение, – снова переводит глаза на мужа. – Могу я вас украсть на пару слов? Для обсуждения деталей. Да-да, по поводу выставки на Цветном.

Без умолку тараторя, председатель утягивает Олега за собой, а мы с Богданом остаемся наедине. Нет, разумеется, вокруг нас по-прежнему десятки людей, но, как только парень появился в помещении ресторана, они все исчезли. Померкли. Побледнели. Сделались серой массой.